Стихотворения про Выживальщиков

[OXIGEN]

Вот моя деревня, вот мой дом родной,
Вот качусь я в санках по горе крутой,
Вот свернулись санки и я набок - хлоп!
Кубарем качуся под гору, в сугроб.

И друзья – мальчишки стоя надо мной,
Весело хохочут над моей бедой.
Все лицо и руки залепил мне снег…
Мне в сугробе горе, а ребятам смех!

Но меж тем уж село солнышко давно,
Поднялася вьюга, на небе темно.
Весь ты перезябнешь, руки не согнешь,
И домой тихонько нехотя бредешь.

Ветхую шубенку скинешь с плеч долой,
Заберешься на печь к бабушке седой.
И сидишь, ни слова…Тихо все кругом,
Только слышишь: воет вьюга за окном.

В уголке, согнувшись, лапти дед плетет,
Матушка за прялкой молча лен прядет.
Избу освещает огонек светца,
Зимний вечер длится, длится без конца…

И начну у бабки сказки я просить,
И начнет мне бабка сказку говорить:
Как Иван-царевич птицу-жар поймал,
Как ему невесту серый волк достал.

Я прижмусь к старушке, тихо речь журчит
И глаза мне крепко сладкий сон смежит…
А во сне мне снятся чудные края.
И Иван-царевич — это будто я.

Вот передо мною чудный сад цветёт;
В том саду большое дерево растёт.
Золотая клетка на суке висит;
В этой клетке птица точно жар горит.

Прыгает в той клетке, весело поёт;
Ярким, чудным светом сад весь обдаёт.
Вот я к ней подкрался и за клетку — хвать!
И хотел из сада с птицею бежать.

Но не тут-то было! Поднялся шум, звон;
Набежала стража в сад со всех сторон.
Руки мне скрутили и ведут меня...
И дрожа от страха просыпаюсь я.

Уж в избу, в окошко солнышко глядит;
Пред иконой бабка молится, стоит.
Весело текли вы детские года!
Вас не омрачали горе и беда.


Вряд-ли кто помнил до конца... Но первые строчки, уверен, все знают...

---------- Сообщение добавлено в 02:46 ---------- Предыдущее сообщение размещено в 02:20 ----------

Вот моя деревня,
вот мой дом родной
Вод живёт зесь "панда"
... на горе ..."крутой"

Он мне метит строго!
Посмортри сюда!
Каа ты не трогай!
Просто ...холода..

Мыж-мля не замерзним
Чай не Бухарест!
Не сойти мне с Этих
Не скажу чьих мест...

Ничего не страшно!
Выкрутимся мы!
Всё равно Америке
Мы дадим П.....ы

Все мы осознали
"отработ печи"
Только не узнали ..
как жрать калачи..

Тот кто нам поможет?-
Это, страны БриК?
Если вдруг не веришь ?
"Тык сюды!", блин, клик!...


Панда! Не обижайся ! Енто дружеский "експромт"!...не более!...

 

[Русич]

Cвой путь пройдя почти до половины
Уже лет десять вижу вещий сон:
Америка в смирительных руинах
До основанья выжжен вашингтон.
На дне гудзона статуя свободы,
Фугасом разнесенная в куски.
И, несмотря на дождь, на непогоду,
Заходят на нью-йорк штурмовики -
Безудержной стремительной лавиной,
Возмездием карающих небес.
Америка в смирительных руинах. -
Исламский меч и православный крест.
Наказанная собственой гордыней.
Вершится правый, справедливый суд. -
Лас-Вегас, отвоеванный пустыней.
В пустыню превращенный голливуд.
Читатель спросит: "видел сон, а толку?
Свежо преданье, воплощенья нет..."
Товарищ, верь! осталось ждать недолго,
Всего каких-то пару-тройку лет.

 

[ЭлектроСталин]

Русич, сам писал? И можно я это себе в подпись?(т.с. увековечу))))))))

 

[Русич]

И можно я это себе в подпись?(т.с. увековечу))))))))

Да ради бога-для своих не жалко
Не то что бы написал-я это переделал из одного стишка, лежащего на винте

 

[Русич]

МЕЧТА ПАРТИЗАНА

Мечта простого партизана
Иметь свои личный дом в лесу
На крыше дома КОРД и "пламя"
"Уаз" припрятанный в хлеву

Как хорошо на зорьке ранней
Лежать со снайперской в кустах,
Мочить пиндосов из нагана,
Растяжки ставить на стезях...

С холма лупить из ПКМа
"тюленей" стаи разгоняя
Вдруг заорать: "Лови, Пиндоса!"
Гранаты к их ногам швыряя

По вечерам шмалять трассЁром,
Пугая звуком медведЕй
Травить врагов ядрёным БОВом
"Катраном" тыкать в патрулей

Взрывчаткой рельсу оформляя
Мечтая про большой "ба-бах"
Взгрустнуть, слезу на рельс роняя :
"Красиво будет здесь на днях..."

Из РПГ пуляя смело
Разить пиндосский "Абрамс" в хлам
"Обидно? Мне какое дело?!
Вот нехер ездить в гости к нам!"

И если в поле нету мины -
Никак не можется уснуть
Ведь взрыв фугаса очень дивный
Пиндос взлетел? Так в добрый путь!

Замучив в поле танк враждебный,
Трофеи вешать на стене...
"Я партизан, зело, полезный!
Да и приятно это мне!"

Словив в кустах снайпЁра, гада
Пинать под рёбра сапогом
И лучшей нету ведь награды
Чем враг уснувший вечным сном!

 

[1gor]

почитываю регулярно Александра Сергеевича... сегодня об это произведение прозрел)))
удивительное сходство тараканов главного героя с нашими...
и восприятие окружающих.
или вот это
"...Духовный труженик — влача свою веригу,
Я встретил юношу, читающего книгу..."
явное указание автора на современный ему прообраз интернета)))
Александр Сергеевич в очередной раз подтвердил звание пророка.
в своём отечестве.
просто поразительно.

СТРАННИК

I

Однажды странствуя среди долины дикой,
Незапно был объят я скорбию великой
И тяжким бременем подавлен и согбен,
Как тот, кто на суде в убийстве уличен.
Потупя голову, в тоске ломая руки,
Я в воплях изливал души пронзенной муки
И горько повторял, метаясь как больной:
«Что делать буду я? Что станется со мной?»

II

И так я, сетуя, в свой дом пришел обратно.
Уныние мое всем было непонятно.
При детях и жене сначала я был тих
И мысли мрачные хотел таить от них;
Но скорбь час от часу меня стесняла боле;
И сердце наконец раскрыл я поневоле.

«О горе, горе нам! Вы, дети, ты, жена! —
Сказал я, — ведайте: моя душа полна
Тоской и ужасом, мучительное бремя
Тягчит меня. Идет! уж близко, близко время:
Наш город пламени и ветрам обречен;
Он в угли и золу вдруг будет обращен,
И мы погибнем все, коль не успеем вскоре
Обресть убежище; а где? о горе, горе!»

III

Мои домашние в смущение пришли
И здравый ум во мне расстроенным почли.
Но думали, что ночь и сна покой целебный
Охолодят во мне болезни жар враждебный.
Я лег, но во всю ночь все плакал и вздыхал
И ни на миг очей тяжелых не смыкал.
Поутру я один сидел, оставя ложе.
Они пришли ко мне; на их вопрос я то же,
Что прежде, говорил. Тут ближние мои,
Не доверяя мне, за должное почли
Прибегнуть к строгости. Они с ожесточеньем
Меня на правый путь и бранью и презреньем
Старались обратить. Но я, не внемля им,
Все плакал и вздыхал, унынием тесним.
И наконец они от крика утомились
И от меня, махнув рукою, отступились,
Как от безумного, чья речь и дикий плач
Докучны и кому суровый нужен врач.

IV

Пошел я вновь бродить, уныньем изнывая
И взоры вкруг себя со страхом обращая,
Как узник, из тюрьмы замысливший побег,
Иль путник, до дождя спешащий на ночлег.
Духовный труженик — влача свою веригу,
Я встретил юношу, читающего книгу.
Он тихо поднял взор — и вопросил меня,
О чем, бродя один, так горько плачу я?
И я в ответ ему: «Познай мой жребий злобный:
Я осужден на смерть и позван в суд загробный —
И вот о чем крушусь: к суду я не готов,
И смерть меня страшит».
«Коль жребий твой таков, —
Он возразил, — и ты так жалок в самом деле,
Чего ж ты ждешь? зачем не убежишь отселе?»
И я: «Куда ж бежать? какой мне выбрать путь?»
Тогда: «Не видишь ли, скажи, чего-нибудь», —
Сказал мне юноша, даль указуя перстом.
Я оком стал глядеть болезненно-отверстым,
Как от бельма врачом избавленный слепец.
«Я вижу некий свет», — сказал я наконец.
«Иди ж,— он продолжал, — держись сего ты света;
Пусть будет он тебе единственная мета,
Пока ты тесных врат спасенья не достиг,
Ступай!» — И я бежать пустился в тот же миг.

V

Побег мой произвел в семье моей тревогу,
И дети и жена кричали мне с порогу,
Чтоб воротился я скорее. Крики их
На площадь привлекли приятелей моих;
Один бранил меня, другой моей супруге
Советы подавал, иной жалел о друге,
Кто поносил меня, кто на смех подымал,
Кто силой воротить соседям предлагал;
Иные уж за мной гнались; но я тем боле
Спешил перебежать городовое поле,
Дабы скорей узреть — оставя те места,
Спасенья верный путь и тесные врата.

А. С. Пушкин

1835 год.​

 

[Русич]

Мой ангел матерился и курил,
в ладони светлячок ,,охоты,, спрятав.
Он говорил, что нужно до зари
как можно дальше быть от бородатых.

Я молча слушал, застывала боль,
густела пресным киселём на ранах,
в гудящей голове жил эхом бой,
не думалось, что помирать мне рано.

Мой ангел докурил, да поволок
меня бесшумно в сторону рассвета.
Чуть задевая звёздный потолок
и вслушиваясь в полушёпот ветра.

А ветер то был НАШ, он подсказал
не самый краткий путь, но верный самый.
Когда врубило солнце по глазам,
я понял что спасён и вспомнил маму.

Ей рассказать про ангела ?.. Зачем?
Вернусь и без того расспросов будет.
Ведь ангелы помочь смогли не всем,
но кто за это ангелов осудит?

...Я не курю, мой ангел, ты забыл,
,,Охотничьих,,оставив мне пол пачки.
Тебе по небу пять минут ходьбы,
и на земле есть курева заначка.

 

[Бумер]

(из детской книжки Андрея Усачева) БОЖЬЯ КОРОВКА

Гуляла за городом Божья коровка,
По веткам травинок карабкалась ловко,
Глядела, как в небе плывут облака...
И вдруг опустилась Большая Рука.

И мирно гулявшую Божью коровку
Засунула в спичечную коробку.

Коровка ужасно сердилась сначала:
Мычала и в стены коробки стучала...
Но тщетно! Забыли о ней в коробке,
Закрыли коровку в шкафу, в пиджаке.

Ах, как тосковала в неволе бедняжка!
Ей снилась лужайка, и клевер, и кашка...
Неужто в коробке остаться навек?
Коровка решила готовить побег!

Три дня и три ночи рвалась она к цели.
И вот, наконец, вылезает из щели...
Но где же деревья, цветы, облака?
Беглянка попала в карман пиджака.

Однако она, не теряя надежды,
Бежит на свободу из душной одежды:
Там солнце, и ветер, и запахи трав...
Но вместо свободы увидела шкаф!

Тоскливо и страшно Божьей коровке:
Опять она в темной пустынной коробке.
Вдруг видит – вверху, где вставляется ключ, –
В темницу сквозь щель пробивается луч!

Скорее на волю! Коровка отважно,
Зажмурясь, штурмует замочную скважину...
И вновь оказалась в глухом коробке
С огромною люстрой на потолке.

– О Боже! – взмолилась несчастная крошка
И вдруг увидала за шторой окошко.
А там, за окном, все от солнца светло...
Но к свету ее не пускает стекло.

Однако коровка на редкость упряма:
Нашла, где неплотно захлопнута рама...
И вот вылезает она из окна –
Ура! Наконец, на свободе она!

И вновь на знакомой лужайке букашка:
Под нею, как прежде, колышется кашка,
Над нею плывут в вышине облака...

Но смотрит на мир осторожно коровка:
А вдруг это тоже Большая коробка,
Где солнце и небо внутри коробка?

Андрей Усачев

 

[Русич]

Баллада о мертвых солдатах

Андрей ОРЛОВ

Рай для солдат – как гауптвахта:
Ни выпить, ни покурить.
Что делать? О жизни кудахтать?
О прошлых боях говорить?
О том, как вертлявая пуля
Вонзилась, задевши медаль?
О том, как шеренги сомкнули,
Надеясь на порох и сталь?
О том, как молоденький ротный,
Последний в строю командир,
Ощерившись смертной зевотой,
Пять дырок словил на мундир?
О том, как остался в полях ты,
Чтоб нынче над ними парить
И думать, что рай – как гауптвахта:
Ни выпить, ни покурить…
В раю от солдат нет толку:
Зачем без войны солдат?
Им хочется в самоволку.
Куда? Да хотя бы, в ад.
Там можно словить по харе,
Там можно девок ласкать.
А то, что живьём зажарят –
Солдату не привыкать!
За этой живой беседой
Сошлись мертвецы в раю -
Те, кто за час до победы
Погиб в боевом строю –
Татаро-монгол, два этруска,
Атилле послушный гунн,
Двенадцать десантников русских
и десять британских драгун.
«Мы русских много видали, -
Сказал Макдогерти Том, -
И тех, с кем в бою сражались,
И тех, кто погиб потом.
Русские могут драться
Отважно за честь страны,
Но вы-то откуда, братцы,
Ведь нет же сейчас войны?»
Услышав такое слово,
Русский ефрейтор встал:
«Десантники мы. Со Пскова.
Войска Дяди Васи, слыхал?
Плюя на уют житейский,
Мы шли сквозь огонь и дым.
Вот это – значок гвардейский,
А это – медаль за Крым!»
«Всем крымскым героям слава! –
Драгун ему честь отдал, -
Мы тоже под Балаклавой
Неслись под картечи шквал,
Наш клич поверх канонады
В тот день мог слышать любой.
Атака лёгкой бригады.
Нелепый и славный бой.
И если рожок сыграет,
Мы тот денёк повторим,
Не зря серебром сияет
Медаль на груди за Крым!
Я столько друзей оставил
В земле, что не перечесть…»
Десантник берет поправил
И отдал драгуну честь.
Они говорили долго,
Ведь времени-то полно!
Один рассказал про Волгу,
Другой ему про окно,
Что смотрит в море с утёса
Из дома, что строил дед.
У каждого были вопросы,
У каждого был ответ.
Сравнили присяги и флаги,
Где тех же цветов триколор,
Мечтали о виски и браге,
О бабах затеяли спор,
О кладбищах поговорили –
Что лучше – лишь маленький крест
Иль монумент на могиле –
Для жён, матерей и невест?
Десантник сказал: «Если честно,
Большой обелиск – перегиб.
Мне нужно, чтоб было известно,
Где и за кого я погиб.
Мне нужно, чтоб родина знала,
Что я из-под пуль не удрал,
Чтоб мать моя не проклинала
Тех, кто про «ученья» ей врал.
Тебе не понять, англичанин,
Российских солдатских могил,
Ведь ты лишь по смерти – крымчанин,
А если бы русским ты был,
То знал бы: проставят лишь дату
На крест, не спросивши жены,
Ведь не было, как бы, солдата
Раз не было, как бы, войны».
« Моя прокляла королеву. –
Драгун королевский сказал, -
А правнучки, Дженни и Ева
С семьёю раз в год на вокзал
Идут, и садятся в поезд,
Что в Лондон ни свет, ни заря
Доставит их крымскую горесть
В печальный день октября.
Они повернут с Пикадилли
На чопорную Риджент стрит,
И там, всего в четверти мили
Увидят: как прежде стоит
Высокий, как ялтинский тополь,
Гранит, и на память живым -
Слова: «Инкерман», «Севастополь»
«Алма», «Балаклава», «Крым».
Может, не прав, скажи, я?
Прав! Никому, никогда
Чтоб умирать, чужие
Не нужны города.
В чужих деревнях засады,
Залпы чужих батарей,
Атака моей бригады
И гибель роты твоей».
Слова застревали прочно
В пробитые лбы солдат.
Драгуны сказали: «Точно!»
Десантники: «Верно, брат!
Британец, но при делах ты,
Чего уж тут говорить!»
Рай для солдат – как гауптвахта:
Ни выпить, ни покурить…

 

[Русич]

Сквер был темным и зеленым,
Но уже который день
На меня роняют клёны
Алых листьев поебень.
Ветер сквер метет лениво,
Видно первую звезду,
У меня открыто пиво,
Но не пьётся ни в пизду -

Плачу письменно и устно,
Килька виснет на ноже...
С другом было бы не грустно,
Только нет его уже...

 

[Ланс]

Рассвет

В бескрайнем небе искры звезд
И черно-белая Луна.
Сгустился на деревьях смог
И неподвижна тишина.

Тревожный отблеск гасит тьма,
Мир кровью темною залит
И шепот странный за собой
В забвенье душное манИт.

Ты созерцаешь пустоту
И в этом мире, и в себе.
Живая эта пустота
Зовет тебя в небытие.

Надежды призрак растворит
Тяжелый облик близких туч.
Погонит ветер пыльный смрад
Из мусорных бесхозных куч.

Ты ждешь последний свой рассвет.
Не можешь ты его не ждать.
Зарницы режут небосвод,
Колокола церквей звенят.

Вселенной, в общем, все равно.
Но и тебе уже плевать.
Ты знаешь, что произошло.
Ты был обязан это знать.

 

[Витерра]

Всем привет! Уже почти как 2 года все хожу вокруг, да около, не знаю "с какой стороны влиться в коллектив", что бы глупо не выглядеть. Ну пусть будет эта тема, тем более, что она мне близка. ardon:


Ты твердишь, что я холоден, замкнут и сух.
Да, таким я и буду с тобой:
Не для ласковых слов я выковывал дух,
Не для дружб я боролся с судьбой.

Ты и сам был когда-то мрачней и смелей,
По звездам прочитать ты умел,
Что грядущие ночи - темней и темней,
Что ночам неизвестен предел.

Вот - свершилось. Весь мир одичал, и окрест
Ни один не мерцает маяк.
И тому, кто не понял вещания звезд, -
Нестерпим окружающий мрак.

И у тех, кто не знал, что прошедшее есть,
Что грядущего ночь не пуста, -
Затуманила сердце усталость и месть,
Отвращенье скривило уста...

Было время надежды и веры большой -
Был я прост и доверчив, как ты.
Шёл я к людям с открытой и детской душой,
Не пугаясь людской клеветы...

А теперь - тех надежд не отыщешь следа,
Всё к далёким звездам унеслось.
И к кому шёл с открытой душою тогда,
От того отвернуться пришлось.

И сама та душа, что, пылая, ждала,
Треволненьям отдаться спеша, -
И враждой, и любовью она изошла,
И сгорела она, та душа.

И остались - улыбкой сведённая бровь,
Сжатый рот и печальная власть
Бунтовать ненасытную женскую кровь,
Зажигая звериную страсть...

Не стучись же напрасно у плотных дверей,
Тщетным стоном себя не томи:
Ты не встретишь участья у бедных зверей
Называвшихся прежде людьми.

Ты - железною маской лицо закрывай,
Поклоняясь священным гробам,
Охраняя железом до времени рай,
Недоступный безумным рабам.

(Александр Блок)


А это импровизация:

Когда то давно мир пошел ко дну,
А мы не заметили этого,
И теперь любую его кривизну,
Принимаем за чистый свет мы.

А новый мир он опасен и глуп,
Но что нам, правда, до этого?
А за собой мы утянем вглубь,
Всех кто с нами дошел до этого.

Но новый мир, он не мил совсем,
Здесь каждый умрет один.
И никто не дожил, увы,
До почетного цвета седин.

И руку никто не подаст в беде,
И от милости пойдут прочь
А руку, протянутую в беде,
Шипами, проткнут насквозь.

И нету, давно уже, этих слов:
Доверие, дружба, любовь.
И брату и другу, сестре и подруге,
Понятия здесь не нашлось.

Здесь не ценят семейные узы,
И детей не ценят совсем.
«Это же только обуза!
Зачем нам столько проблем?!»

А семья между делом, для галочки,
Что бы было похвастаться чем,
Еще б времени тратила капельку,
И поменьше б несла проблем.

Ну а если Вы любите Родину,
Приготовьтесь – ее больше нет.
В документах то, как бы есть она,
А на деле то – больше нет…

А ведь люди из этого мира,
Поджидают Большой Песец.
Предсказатель, ведунья, гадалка
Все предскажут, что Вам конец.

И забыли те люди странные,
Что Песец то уже приходил,
И хоть не в глобальном масштабе он,
Но в каждом засел один.

И нечему больше ломаться,
И нечего больше крушить
И всякий подряд поломался,
И каждый пошел один…


P.S Кажется я что то не так сделала. Как писать в теме новые сообщения, что бы никому не отвечать, а "сами по себе"? Или все и так правильно?