На исходе металла (ПА+НФ)

[DeGreeze]

Разрешите представить вниманию камрадов мой новый роман (или повесть, как уж сложится))), подходящий к тематике форума.
Написав немного юмористической прозы, мистической фантастики, решил вот попробовать свои силы в создании постапмира. Мира без металла...

На исходе металла​

Человек не может обойтись без металлов… Если бы не было металлов, люди влачили бы самую омерзительную и жалкую жизнь среди диких зверей…

Георг Агрикола, 1556 год.​

Цивилизация без металла. Культура без металла. Немыслимо. Отбери у человека металл, и он не сможет оторваться от Земли, он вернется в пещеры. У него ничего не останется, кроме его собственных рук...

Клиффорд Саймак. Ветер чужого мира​

Миновав зенит, яркий, слепящий шар солнца начал неспешное движение обратно к невидимому за высокими деревьями горизонту. Его лучи, отразившись от водной глади небольшого озера, прыгнули в глаза девочки-подростка, которая вышла на открытый берег из тени густой листвы. Зажмурившись от внимания назойливого светила, она окликнула:

– Баг! Вылезай из воды, хватит плескаться!

– Куда торопиться-то, Кама? Сказали, что всё равно сегодня не успеем дойти, – раздалось в ответ.

– Если будем так идти, то и завтра не дойдём! Вылезай, кому сказала! – девочка подпустила строгости в голос. – Я сейчас Логи позову...

– Это ты можешь! Вечно нудишь и жалуешься...

Не прекращая ворчать себе под нос, на берег выбрался мальчик лет девяти и начал неторопливо натягивать одежду на мокрое тело. Явная схожесть с девочкой чертами лица выдавала их родство; только его короткая чёрная шевелюра ощетинилась непослушными вихрами, а у неё светлые густые волосы гривой спускались до плеч. Усиливала сходство однотипная верхняя одежда детей – куртки и штаны из грубой ткани, на ногах у обоих кожаные сапоги.

– Не расстраивайся, – успокоила она и предложила. – Хочешь, на обратном пути здесь же привал сделаем?

– Обещаешь? – радостно вскинул он голову, шмыгнув носом.

– Постараюсь! – она потрепала его по волосам. – Послушай-ка, кто это, по-твоему?

Кама привлекла внимание брата к звукам, разносящимся над водой. Прислушавшись к заливистым трелям с нежным пересвистом, тот уверенно заявил:

– Соловей! Мы его ещё на второй ступени изучали.

– Правильно! – похвалила его сестра. – А теперь определи, где он прячется.

На это ушло куда больше времени, Баг пристально всматривался в кроны деревьев в поисках источника звука; очень мешала листва, мягко колышущаяся под порывами лёгкого ветерка. Кама уже хотела подсказать, как мальчик вытянул руку и прошептал, словно боясь спугнуть:

– Вот он!

Соловей обнаружился в развилке раскидистой ивы, нависшей над водой. Упитанный зверь с мощными лапами водил из стороны в сторону плоской мордой, увенчанной остроконечными ушами с кисточками, и высвистывал разные мелодии.

– Жертву приманивает, – удовлетворённо заявил Баг. – Или уже слопал кого-то и поёт от радости.

– Молодец, всё верно! Только ещё не слопал, видишь, как хвостом по бокам себя охаживает? – поправила его сестра и спохватилась. – Пойдём. Нас, наверно, заждались.

На небольшой полянке их, действительно, ждали с нетерпением. Логи, высокий, нескладный парень, старший группы, сидел на поваленном дереве и нервно теребил пальцами завязки рюкзака, поставленного у ног. Близнецы Торш и Кали развлекали себя метанием камней в деревья, пращи в их руках коротко хлопали, лохматя в щепу небольшие берёзки. Мало кто научился различать их, когда они молчали, несмотря на то, что близнецы были разнополые, – мешковатая одежда и одинаковые стрижки горшком скрывали все различия, – а вот голоса уже выдавали.

– Зря я тебя послушал, Кама, не стоило брать в свою группу первоходка на год младше, – с досадой заметил Логи, увидев вышедших из кустов детей. – За три дня отстали почти на сотню бросков.

Девочка виновато улыбнулась, всем своим видом признавая правоту слов старшего, но глаза лучились задором, в них не было и капли раскаяния. Кто ж виноват, что Бага взяли в Школу почти на год раньше, чем его сверстников, и он прошёл третью ступень, не достигнув десятилетнего возраста?! К тому же, Логи поворчит и перестанет – не единожды проверено!

– А это сколько в километрах? – не удержавшись, полюбопытствовал Баг из-за спины сестры.

– Забудь километры, ты сейчас не в Школе, – с усмешкой ответил ему Торш. – На Выходе всё проще мерить бросками.

– Почему? – не понял мальчик.

– Всё! – решительно заключил Логи, обрывая разговор, и вскинул рюкзак. – Двинулись! По пути поговорите.

Уходили цепочкой в строго определённом порядке. Первым шёл Логи, старший и опытный; в середине отряда девочки и Баг, а замыкающим – Торш. Впрочем, этому правилу следовали только в лесу, допуская на открытой местности передвижение в произвольном порядке.

Помимо рюкзаков за плечами каждый нес в руках недлинный шест из серого плотного материала; кто-то шёл, опираясь на него, кто-то вскинул на плечо, Торш и вовсе на ходу крутил причудливые петли, с негромким гулом рассекая воздух. Они вполголоса переговаривались между собой, шутили, смеялись, но под ногами не хрустнула ни одна ветка, не треснул ни один сучок. Старшие даже не смотрели под ноги. Глядя на них, Баг пытался идти так же, но время от времени всё же бросал быстрые взгляды вниз.

– Кама, – спросил он сестру, – а зачем тогда мы учили все эти метры, километры?

– Ими хорошо понимать расстояние по карте или там, где точность нужна, – не задумываясь, ответила она. – А на местности проще определить броски. Сколько метров мы прошли от привала?

– Ну, не знаю, – протянул мальчик, оглянувшись назад, и признался. – Так сразу и не скажешь, надо прикинуть.

– А за сколько бросков можно докинуть туда камень?

– Два! – быстро ответил Баг и рассмеялся. – И, правда, так проще!

Через некоторое время густая чаща с буреломами постепенно сменилась берёзовой рощей, и они вместо цепочки перестроились компактной группой. Баг изо всех сил старался вести себя солидно и уверенно, как Логи или Торш, бросать мимолётные взгляды по сторонам, а не вертеть головой. В привычном лесу это удавалось относительно несложно, но мальчик боялся, что скоро его любознательная натура одержит верх над напускной суровостью. Ещё бы! Он первый раз идёт в Город, о котором им столько рассказывали в Школе. Пусть совсем недалеко, безопасно, и для старших ребят уже обыденно, для него, Бага, это настоящее путешествие в другой мир.

 

[Блейз]

а продолжение?

 

[DeGreeze]

Блейз, а как же без него)))
не обещаю много и сразу, буду выкладывать по мере готовности

 

[fantazi]

Блейз, а как же без него)))
не обещаю много и сразу, буду выкладывать по мере готовности

В начало заложено на объемный труд.))) Жду продолжения.

 

[DeGreeze]

– Смотри, там дорога, – Кама дотронулась до его плеча и показала рукой на просвет между деревьями.

Баг безмолвно кивнул, с трудом сдерживая шаг. Слушая рассказы тех, кто был на Выходе, он часто пытался представить себе Дорогу. Много странного и непонятного было в Городе, но отчего-то именно Дорога казалась ему наиболее таинственной и загадочной.

– Вот она! – буднично сообщил Логи.

– Вот она! – восхищённо выдохнул Баг.

Их пятёрка стояла на вершине склона, полого спускающегося к широкой, тёмной ленте, отчётливо видимой сквозь деревья. Среди буйной зелени рощи и изгибов искорёженных стволов прямые линии Дороги сразу бросалась в глаза своей чужеродностью. Близнецы с Камой переглянулись и пожали плечами, – в третий Выход ощущения от встречи с наследием древних значительно притупляются, а к пятому, как у Логи, и вовсе становятся рутиной. Поэтому сейчас старшие с понимающими, снисходительными улыбками смотрели, как Баг стремительно несётся вниз, лавируя между деревьями, – все они когда-то были такими.

Они успели преодолеть половину склона, когда мальчик взбежал к ним обратно.

– Она и в самом деле вонючая! – восторженно завопил он. – Дышать невозможно! Такая же вонючая, как штаны старого Хрона!

Об одежде мастера боевого метания спорило уже не одно поколение учеников. Чистая, опрятная, но источающая странный запах, каких только теорий она не порождала. Тем не менее, все косились, морщились, шептались за спиной старика, но спросить напрямую никто не решался, – сдерживало справедливое опасение получить на занятии лишний глиняный шар в плечо или учебную иглу в ногу от старого ворчуна.

– Доживёшь до его лет, от тебя ещё не так будет разить, – заметила Кали.

Но Баг уже умчался обратно, не услышав её слов. Он выбежал на середину Дороги и смотрел то в одну сторону, то в другую. Обрамлённая чахлыми деревьями грязно-серая полоса в чистом воздухе просматривалась на много бросков вперёд и лишь где-то далеко, на пределе зрения сходила в поворот. Многочисленные трещины прорезали её поверхность, кое-где пробивалась трава, но сразу было заметно, что запаса прочности хватит не на один, и не два Выхода. И долго ещё первоходки будут слетать со склона, спеша вживую прикоснуться к прошлому.

– Смотри внимательно, мелкий, запоминай! – обратился к нему Логи, когда остальная группа вышла к Дороге. – Больше ты её не увидишь.

– Почему? – удивился Баг. – Куда она исчезнет?

– Она не исчезнет, – пояснил старший. – Но в следующий раз ты не будешь воспринимать её как Дорогу, она станет простой дорогой, разве что с непривычным, вонючим покрытием.

Остальные согласно кивнули, подтверждаю правоту Логи. Разумеется, Баг возмутился, сказал, что ничего подобного не произойдёт, и они говорят это специально, чтобы подразнить младшего. Конечно, ему ответили, что он пока мал, чтобы понять это, и посоветовали вспомнить их слова на следующем Выходе. Баг собрался с мыслями, чтобы привести неоспоримые аргументы в свою защиту, но старшие просто повернулись и пошли вдоль Дороги.

– И вот так всегда, – вздохнул мальчик и поплёлся за ними. – Лишь бы запутать ребёнка!

Идти по Дороге было, несомненно, удобнее, и Баг лишь посмеивался, глядя на то, как остальные бредут сбоку, обходя деревья и кусты, вместо того, чтобы как он, двигаться по прямой, широкими, размашистыми шагами. И не надо просматривать свой путь на десяток шагов вперёд, выбирая наиболее удачный маршрут для бесшумного передвижения. Озадачивало мальчика то, что в глазах его спутников не было зависти, а лишь ожидание чего-то. Продолжалось это недолго, через пару бросков Баг ощутил неприятное жжение в ступнях, усиливающееся с каждым шагом, вскоре подошвы буквально горели. Он терпел, сколько мог, но потом не сдержался:

– Издеваетесь что ли? – завопил мальчик, слетая с дороги.

Ну, не совсем с дороги, но уже и не с Дороги.

– Могли бы и предупредить! – пробурчал он, глядя на улыбки старших. – А ты тоже мне, сестра называешься!

– Извини, – обняла его за плечи Кама, – но это традиция, каждый должен ощутить на себе встречу с дорогой.

– Ладно уж, – насупившись, принял извинения Баг. – Только лучше сразу скажите, чего ещё нам в Школе не рассказывали про Выходы?

– На чужих словах шишек не набьёшь, но и опыта не наберёшь, – пожал плечами Логи и назидательно произнёс. – Так что смотри в оба, а лучше отрасти ещё пару глаз на затылке.

– Зачем? – не понял Баг. – Через волосы ведь не будет ничего видно.

Логи замешкался, пытаясь достойно возразить, а потом и вовсе смешался под негромкий смех ребят.

– Да ну тебя, – махнул рукой старший. – Опять теряем время, завтра мы должны дойти до Города. Прибавьте ходу!

На дорогу Баг больше не ступал, просто старался идти как можно ближе к ней. Запах от нагретой поверхности дороги был неприятен, но одновременно манил своей новизной, чужеродностью. Гадость? Однозначно! Неприятно? Не то слово! Но, тем не менее, когда ветер дул от дороги в их сторону, Баг не морщился, как остальные ребята, а терпеливо принюхивался.

– Кама! – тихонько спросил он у сестры. – А почему древние строили дороги, по которым неприятно ходить?

– Не помню, – честно призналась она. – Нам что-то рассказывали на истории, но я забыла. У древних вообще есть много чего, что не поддается разумному объяснению. Просто смирись с этим.

– Ладно, – огорчённо вздохнул мальчик.

Когда солнцу осталось пол-ладони до верхушек деревьев, Логи скомандовал:

– Привал! Торш со мной за дровами, девочкам обустроить стоянку.

– Эй! А я? – крикнул ему в спину Баг, но не дождался ответа.

Парни скинули рюкзаки на землю, и ушли в лес искать валежник и сухостой. Баг растерянно переводил взгляд то на девчонок, послушно приступивших к разбиванию лагеря, то на лес, куда ушли старшие.

– Кама! – жалобно переспросил он. – А я?

– Иди с ними, – не раздумывая, ответила та. – Лишних дров не бывает.

Пройдя несколько бросков в том же направлении, куда ушли старшие, мальчик не обнаружил ни малейших следов их пребывания. Решив, что не стоит столь бесполезно проводить время, он попробовал перевести пройденное расстояние в метры, – как-то в Школе им давали таблицы перевода разных единиц измерения в метры в зависимости от роста измеряющего. К своему стыду, Баг осознал, что не помнит основные значения этой таблицы, мало того, позабыл коэффициент для перевода значений.

– Где вы? – робко крикнул он. – Логи! Торш!

Ясное дело, можно крикнуть куда громче, но Баг справедливо опасался, что тогда вопли услышат все в округе, в том числе девчонки, – обидных подколок и язв ему хватало и без этого. Впрочем, если бы не все эти обстоятельства, он вряд ли услышал бы невнятный стон из кустов смородины (дикой, разумеется).

– Кто там есть? – с опаской спросил Баг, раздвигая шестом ветви перед собой.

Перед ним лицом вниз лежал человек, взрослый мужчина в диковинной одежде.

– Ты кто? – поинтересовался мальчик, с опаской ткнув шестом в бок незнакомца.

Тот повернул голову, сквозь растрескавшиеся губы послышался тихий стон, и Баг обрадовался:

– Живой! Подожди, я ребят позову.

И, уже не стесняясь, заголосил на всю округу:

– Кама! Кали! Логи! Торш!

Как он и ожидал, первыми прибежали девчонки, у Камы между пальцев высовывались наконечники метательных игл, а Кали держала наготове камень в ложе пращи.

– А пихтой по хребту не хочешь, пугать так? – зловеще поинтересовалось Кама, увидев своего брата в полном порядке. – Да потом хной по нохрам?

– А чего сразу по нохрам-то?! – чуть не захлебнулся от возмущения Баг. – Смотри, кого я нашёл!

То, с каким видом мальчик стоял возле своей находки, заслуживало отдельного описания. Заслуживало, да не заслужило. Поэтому он ограничился тем, что снова ткнул шестом в плечо лежащего человека.

– Ну? – он вопросительно посмотрел на сестру. – Кто это, по-твоему? Я думаю, он из жрецов. На ликана точно не похож.

– Далековато забрался, – Кама, проигнорировав брата, обратилась к Кали. – Это вообще возможно, как считаешь?

Вместо ответа с двух сторон к месту происшествия вылетели парни с шестами наперевес. Логи успел сориентироваться по ситуации и замер, а Торш, окружив себя гудящим тройным сполохом, рванул вперёд и завопил:

– Держись, мелкий! Хара сонга!

– Хара линга! – осадил его Логи. – Расслабься.

– Что ж такое!? – огорчился Торш, серый круг, окружающий его, снова превратился в невзрачный шест. – Чуть не обрадовался, думал, напал кто.

Ребята обступили лежащего на земле мужчину. Баг, подбоченившись, встал около головы своей находки, остальные полукругом расположились напротив.

– Я думал, они закончились, – с досадой произнёс Логи. – Плохая примета, не к добру.

– Наверно, его капсулу спрятали не в Городе, поэтому он вышел так далеко, – предположил Торш. – Я когда-то слышал о таком.

– Что делать-то будем? – спросила Кама.

– Ничего, – неопределённо хмыкнул старший. – Дрова надо успеть собрать засветло. Идём, Торш, тревога отменяется.

– Эй, стойте! – завопил Баг. – А что с ним делать?

– Тебе же сказали, ничего, не трогай его, – сказала ему Кама. – Это затворник.

Баг не слишком любил историю, которая в их Школе традиционно особым почётом не пользовалась. Боевое метание, владение шестом, ориентирование на местности, да хотя бы та же практическая биология, куда больше привлекали мальчика. Зачем изучать то, что уже ушло? Для изучения неудачных опытов прошлого существуют другие Школы, а ему, Багу, важнее знать уязвимые места тех же жрецов или ликанов, чем внешний вид каких-то затворников.

– Это те, которые в Куполах живут? – попытался вспомнить Баг. – Воздуха боятся, да?

Парни, не обращая больше внимания на лежащего на земле мужчину, вернулись к поиску дров, а девочки подошли ближе и присели рядом.

– Толка от них никакого, – сказала Кали. – Ребята пару лет назад притаскивали затворника. Недели через три про него забыли и всё...

– Что всё? – не понял Баг.

– За ними надо постоянно ухаживать, – объяснила ему Кама. – Иначе погибнут.

– А как ухаживать? – прицепился к ней Баг. – Как?

– Отстань, мелкий, не до тебя, – поморщилась сестра, она успела пожалеть, что ввязалась в разговор. – Яму под костёр надо докопать.

Девочки отправились назад, а Баг остался у лежащего тела. Он провёл рукой по чудной, не виданной им ранее одежде, и впервые (впервые!) пожалел, что плохо слушал мастера истории. "Металл!" – вспомнил он название вещества, когда дотронулся до ножа на поясе затворника. Мальчик осторожно вытащил его из ножен и положил на ладонь, чтобы лучше рассмотреть. Тусклая поверхность оружия завораживала, притягивала своими переливами, хищным отблеском кромки, выверенными изгибами клинка. Вдоволь налюбовавшись, мальчик с сожалением вздохнул и смял в руке металлический нож, из сжатого кулака на землю посыпались обломки.

"Какие мягкие!" – подумал он, дотронувшись до спутанных волос затворника. Не удержался и проверил руки мужчины: они тоже оказались рыхлыми и податливыми. Мальчик с недоумением посмотрел на свою ладонь – в подушечках пальцев, которыми он дотронулся до чужака, появилось слабое жжение. "А вдруг зараза какая-то?!".

С трудом сдерживая панику, Баг побежал в лагерь.

– Кама! – бросился он к сестре и зачастил. – У меня от него ладони чешутся, только пальчиком дотронулся! Я ж не знал, честное слово! Что делать-то теперь? У меня рука отвалится, да?

– Твоё дело, конечно, Кама, но пихтой бы ему вломить не помешало, – негромко заметила Кали, перебиравшая накопанные корни.

– Да и по нохрам можно пройтись разок-другой, – согласилась Кама, отвешивая брату подзатыльник. – Тебя не учили разве, что руки вперёд головы работают только в бою.

– Прошло! – радостно воскликнул Баг и пригнул голову, отхватив второй подзатыльник. – Больше не жжёт!

– Сейчас в другом месте жечь будет, – пообещала ему Кама. – Кали! Можешь подержать его?

– Разумеется, – с готовностью отозвалась та.

– Не надо! – жалобно пискнул мальчик, вывернувшись из-под крепкой руки сестры.

Он попытался улизнуть в кусты, но запнулся, – Кали в подкате успела подбить ему ноги. Сгруппировавшись в падении, Баг перекатился и замер, настороженно поглядывая на девочек, приближающихся к нему. Увы, но шансов убежать от быстроногих фурий у него не было; не раз убеждался. Осталось вспомнить уроки мастера рукопашного боя Юмира или попытаться разжалобить. Пока он выбирал, что применить первым, девчонки замерли, с удивлением уставившись на что-то у него за спиной. "Нашли простака!" – усмехнулся про себя Баг.

– Кха, – раздался сзади хриплый кашель.

Удар ногой назад по короткой дуге с полуоборотом и наклоном корпуса впёред, – это у мальчика сработали вбитые в Школе рефлексы. Стоящий за ним мужчина с шумом рухнул на колени, зажимая промежность, Кама задумчиво посмотрела на страдания чужака:

– Нервный ты какой-то сегодня, – сказала она брату. – Переутомился, наверно. Сначала спас, потом чуть не прибил.

Кали подошла к стонущему чужаку и ногой опрокинула его на бок:

– Точно он! – подтвердила она и обратилась к Багу. – Поздравляю, мелкий, ты завёл своего собственного затворника.

 

[username]

... завязка обещает), а главное заинтересовать. детали, характеры, диалоги, обороты (причастные, деепричастные, и т.п. ))

Их пятёрка стояла на вершине склона

?

Через некоторое время густая чаща с буреломами

, которые, про которые, которыми...

постепенно сменилась берёзовой рощей,

уже отбрасывающей размазанные тени на коротких волнах папоротника... ну или что-то типа того. чуть больше проработанности для лучшего погружения в обстановку. чтобы не как дневник читалось ... нисколько не придираюсь, просто озвучил имху. извини, больше не буду. а так - да, интересно, продолжай)

 

[DeGreeze]

username, для меня детали и описания, увы, самое сложное
Диалоги и действия уже отработал за пару лет, а вот остальное пытаюсь освоить. Как раз вот эти "размазанные тени на коротких волнах папоротника" мне пока не очень удаются, но буду стараться.

А что не так с вершиной склона? Она иначе называется? Мне кажется, любая наклонная поверхность (склон, спуск, холм, гора) имеют вершину и подножье.

 

[username]

что не так с вершиной склона?

ладно, согласен. это субъективно) просто я по другому бы написал. не суть.

мне пока не очень удаются

ты ведь, когда пишешь, сам как-бы там? ну так побудь там не ради описания сего момента, а чуть подольше. поваляйся на травке, (опиши ощущения, воспоминания героя - хоть вскользь) может и при динамичных сценах иногда прокатить (но не часто и лишь в особо значимые моменты). задавай себе
(герою) вопросы с чем и почему у него возникают ассоциации в данный момент и разложи это на пару предложений - большое количество деталей тоже утомляет и уводит внимание от основной мысли. просто ЧУТЬ больше). но это сугубо имхо) другой другому по другому скажет) интересно, продолжай!
погугли "литературные приемы" типа гипербола и т.п. https://otvet.mail.ru/question/87078983
p.s. и кстати немного юмора (тоже в меру). все-все... твоя книга. больше не лезу. выкладывай)

 

[DeGreeze]

– Неразумно брать с собой затворника в начале Выхода, – твердил Логи. – Будто мало нам одного оболтуса.

Они сидели вокруг костра, пляшущего в темноте багряными отблесками на лицах. В обычном лесу их уже давно окружала бы какофония ночной жизни, – клёкот и рычание хищников, вышедших на охоту; предсмертный писк тех, кто недостаточно хорошо спрятался, а также вой, стон, хрип, треск, храп (да-да, есть и такие экземпляры!) и прочие звуки. Но сегодня вокруг царила пронзительная тишина – они находились вблизи Города, который избегали звери и птицы, – лишь треск горящих веток, да негромкая речь нарушали её.

Баг исподлобья смотрел на старшего. Хоть бы кто-нибудь заранее объяснил ему, что при контакте с кожей затворников возникает привязка! Сейчас-то, конечно, мальчик знает, что отныне этот странный человек не проживёт без него и дня, точнее без прикосновения к нему. Причём, лишь тот, кто первым дотронулся, может продлевать жизнь затворнику.

– Так оставим его, и Харр с ним, – поддержал Торш. – Какой смысл возиться, если их даже биологи на опыты не берут.

– Мне без разницы, – коротко высказала своё мнение Кали. – Если Баг хочет, пусть тащит с собой.

Кама внимательно слушала и наблюдала за братом; прищуренные глаза и плотно сжатые губы выдавали его волнение. Похоже, для него было очень важно, какое решение примут старшие.

– Я за то, чтобы оставить, – наконец решила она и тут же добавила. – Но с условием, что мелкий сам будет следить за своим затворником.

Итого, двое из группы высказались против чужака, двое – за, то есть окончательный выбор оставался за Багом.

– Я согласен, – обрадовался мальчик. – Буду следить!

Логи с сомнением покачал головой, но Кама поспешила его успокоить:

– Думаю, Баг справится. Ещё до Школы, в Базисе, он притаскивал в дом разную живность. То коня сторожевого от соседей, то балалайку с улицы...

Девочка тактично умолчала о том, что конь расцарапал мальчику всё лицо и, потеряв полхвоста, сумел всё же вырваться через неприкрытую дверь. С балалайкой получилось несколько грустнее, через день она коварно укусила шестилетнего Бага, который играл с ней. А беззубые балалайки, как известно, долго не живут.

Похоже, Логи догадывался о чём-то подобном, потому что недоверие в его глазах осталось, хоть и вслух он сказал:

– Так и решим. Смены выставляем, как обычно. Баг первый, остальным спать.

Как самого младшего, Бага всегда ставили первым в ночные смены, чему сегодня он был особенно рад – всё равно не смог бы уснуть. Затворник весь вечер смирно просидел в сторонке, безразлично сжевал сунутые ему испечённые корни с вяленым мясом и покорно улёгся спать.

Обычно во время ночных бдений Баг, как и положено, смотрел на звёзды (не на костёр же, в самом деле!) и слушал лес (его обитатели лучше любого сторожевого предупреждают о приближении опасности). Но сегодня нечего было слушать и не на что смотреть. Небо над Городом никогда не прояснялось, и здесь, хоть на некотором отдалении, тоже было затянуто непроглядной пеленой. Неоткуда было взяться и звукам в отсутствие всякой живности. Скучно.

Поэтому Баг сел спиной к костру и уставился в темноту леса, периодически переводя взгляд на спящего затворника. Его личного затворника! От одной этой мысли в груди что-то распирало и слегка звенело в ушах. Все ребята с ума сойдут от зависти. Это вам не облезлый сторожевой конь, и не какая-нибудь звонкоголосая балалайка. "Ой, откуда он у тебя? А можно его погладить? Он точно не кусается?!" Точно обзавидуются!

* * *​

– Хорош лапник давить, мелкий!

Баг разлепил глаза и недовольно уставился на Торша, нависшего над ним. Внутренний хронометр мальчика недоумевал, твердил и клялся хозяину, что до побудки ещё не менее часа. Это подтверждалось и тем, что остальные ребята спали на своих лежанках.

– Сдурел совсем? – пробурчал Баг. – Ты вчера корень не тот съел или это опять какой-нибудь глупый ритуал для первоходок?

– Ты сам создал себе ритуал, – усмехнулся Торш. – Полюбуйся...

Баг приподнял голову и осмотрелся. Что же необычного было в той картине? У всех ребят в скрутках были плащи, и, естественно, они же и были постелены на лапник для ночёвки. Так что неудивительно, что затворник спал на голых еловых ветках. Но вот цвет его лица, – своей белизной он мог соперничать с первым снегом, а синий оттенок навевал мысль о прозрачно-голубом небе. Ненормальным было и дыхание, – неглубокое и частое.

– Что с ним? – испуганно спросил Баг.

– Кончается, – развёл руками Торш. – Короче, иди на контакт, если не передумал.

– Что? – не понял спросонок Баг.

– Дотронься до него, – пояснил Торш. – Или, давай, в лес оттащу, если он тебе не нужен.

– Конечно, нужен! – подскочил Баг. – Не надо его никуда тащить.

Мальчик подбежал к затворнику и, взяв его за руку, повернулся к Торшу:

– Так? – поинтересовался он.

– Можно и так, – ответил Торш. – Главное, чтобы был прямой контакт с кожей.

Баг почувствовал жжение в кончиках пальцев, но сдержался, не отдёрнул, как в первый раз, руку от неприятных ощущений. Когда прошёл первоначальный испуг, мальчик прислушался к своим ощущениям и вынужден был признать, что покалывание вполне терпимое. Кожа затворника почти сразу вернула цвет, естественный для здорового организма, дыхание пришло в норму.

– Долго его надо так держать? – спросил Баг.

– Харр его знает, – почесал голову Торш. – Хватит, наверно.

Тем не менее, Баг выждал немного времени, прежде чем отпустить безвольную руку чужака, который и не заметил, что едва не умер во сне. Теперь бы снова завалиться спать, – скромная, походная постель так и манила его к себе, – но он знал, что повторное пробуждение будет куда тяжелее. Бесцельно побродив вокруг стоянки, мальчик провёл на ходу малый комплекс упражнений, чтобы взбодриться.

Как же всё-таки здесь непривычно! Рассвет давно прогнал тьму из-под деревьев и кустов, капельки росы нарядно блестели, напоминая о празднике Харра, весёлых харраводах и лихих песнях. Но не было ощущения, что лес проснулся, тишина по-прежнему царила под сводами его деревьев, лишь ветер шумел наверху в кронах.

Изрядно вымочив штаны в росе, Баг вернулся к еле тлеющему костру и плюхнулся рядом с Торшем.

– И часто у него будет такое? – кивнул он на затворника.

– Не знаю, – вяло отмахнулся Торш. – Тебе самому придётся разбираться с ним.

– Ладно, хоть смирный, – вздохнул Баг. – Я тогда сбегаю, Дорогу гляну, пока все спят?

Торш в ответ только усмехнулся и перекатил травинку во рту.

Как же всё относительно! Багу казалось, что он отсутствовал всего ничего, – до Дороги-то броска три-четыре, – но к его возвращению лагерь был уже свёрнут, последние следы ночёвки методично зачищались третьеходками под присмотром Логи. Костровая яма аккуратно закрыта вынутыми вчера из неё же пластами дёрна, лапник равномерно распределён под окрестными деревьями. Затворник с отсутствующим выражением лица стоял неподалёку, прислонившись к изогнутому стволу берёзы.

– Явился! – не поворачивая головы, сказал Логи. – На первый раз ограничусь предупреждением, но если опоздаешь в следующий раз...

– Пихтой по хребту? – кротко предположил Баг.

– Не думай, что так легко отделаешься, – заметил Логи. – Но и по хребту влетит тоже.

– Понял, – вздохнул Баг, направляясь к своим вещам.

Когда группа покинула полянку, ничего не напоминало об их недавнем присутствии. Впрочем, и напоминать-то некому, – в округе ни одной живой души, – но правила Свода требовалось неукоснительно соблюдать в любой обстановке вне Школы и Базиса.

Вопреки опасениям Бага, затворник пошёл за группой сам, без всяких команд или указаний. Мальчик только сейчас задумался, что, возможно, он вчера слегка погорячился. Он и с животными не особо ладил, а тут сразу такое! Ведь это почти человек, по крайней мере, внешне.

Дорога не оказала на затворника никакого впечатления, как будто он видел её каждый день: равнодушно скользнул по ней взглядом, как старшие ребята, и даже не сбился с шага. Баг сначала смутился, вспомнив своё вчерашнее поведение, но решил, что не стоит сравнивать себя с этим непонятным существом. Кто знает, чем он занимался до того, как попал в капсулу. Может, всю жизнь ходил по такой дороге?

Чем дальше они продвигались, тем необычнее становилась растительность. Деревья мельчали, как и кустарники, их листья скручивались, напоминая колючки, жёсткая трава росла колючими островками. "С одной стороны, хорошо, что здесь никогда не бывает солнца, – подумал Баг. – В жару укрыться будет негде". Серое небо настолько осязаемо нависло над головой, что казалось, что его можно в прыжке достать рукой. Мальчик невольно ловил себя на подсознательном желании пригнуть голову.

Пару раз им попадались остовы небольших зданий. В этих местах дорога расширялась в одну сторону, и на получившейся площадке стояли полуразрушенные стены. Разумеется, Баг подбегал к ним, движимый не иссякшим любопытством и жаждой познания, но каждый раз, разочарованный, возвращался. Битое стекло, обломки кирпичей, серые угловатые булыжники и прочий мусор не вызывали ни малейшего воодушевления. Кама успокоила, что в Городе разруха не такая сильная, будет на что посмотреть.

К тому времени, как Логи объявил о привале, Баг начал тяготиться однообразием этой местности. Скучно идти по твёрдой земле, обходя ощетинившиеся колючками деревья и кусты, крайне унылый пейзаж. То ли дело в лесу! Идёшь, уклоняешься от веток, смотришь, куда ногу поставить, чтобы след не оставить и шум не произвести. Заодно чужие следы читаешь, да обитателей лесных слушаешь. То когти соловья на бересте след оставят, то лапы тыдры примнут траву. Если повезёт, то можно найти гнездо свиньи, набрать красивых пёстрых перьев и полакомится свиными яйцами, в это время года они ещё не отвердевшие, мягкие, а через месяц-другой их разве камнем пробить можно.

Остановившись на мысли о свежих свиных яйцах, Баг мечтательно улыбнулся, с тоской посмотрел на кусок вяленого мяса в своей руке и впился в него зубами. Остальные тоже жевали свои порции без особого энтузиазма. "Надо было корней немного оставить", – с сожалением вспомнил Баг вчерашний ужин, тоже по-походному скудный, но более разнообразный.

– Гадость, – раздался тихий голос слева.

– Да уж, – кивнул Баг. – Я бы сейчас не отказался...

От чего бы он не отказался, мальчик потом так и не вспомнил, потому что в тот момент осознал, что вся группа сидела от него с правой стороны. Забыв закрыть набитый непрожёванным мясом рот, он широко распахнутыми глазами посмотрел на затворника, который по-своему истолковал его взгляд:

– Я бы тоже не отказался, – печальным шёпотом согласился чужак.

– Харр тебя забери! – завопил Баг, отпрыгивая спиной назад. – Он говорящий!

 

[DeGreeze]

От его крика остальные ребята вскочили, подхватили шесты и заняли круговую оборону, обшаривая глазами пространство перед собой.

– Где? – коротко бросил за спину Логи.

– Кто где? – не понял вопроса Баг.

– А ты чего орал-то? – подозрительно покосилась на брата Кама.

– Он умеет разговаривать! – Баг кивнул на чужака.

Повисшее в воздухе напряжение спало, кто-то сплюнул в сердцах, кто-то махнул рукой. Торш подобрал с земли недоеденный кусок мяса и, отряхивая его, проворчал:

– Что ж ты нервный-то такой! Даже для первоходки...

– Но он же разговаривает, – растерялся Баг.

– Ерунда, – недовольно посмотрел на него Логи. – Затворники иногда издают какие-то слова, но никто их не понимает.

– Сам ты ерунда, – обиделся затворник.

Его голос не был таким тихим, как в первый раз, сейчас все услышали эти слова, и снова сгустилась напряжённая тишина. Логи озадаченно почесал шею концом шеста:

– Не понял! – он подошёл к затворнику и присел перед ним на корточки.

Девочки встали рядом со старшим, поглядывая по сторонам, Торш по его знаку плавно переместился за спину чужака, но тот, словно не замечая этой суеты вокруг него, по-прежнему, смотрел перед собой.

– Ты меня понимаешь? – спросил присевший перед ним Логи. – Не отвечай "да", если понял.

– Понимаю, – ответил чужак и соизволил взглянуть на собеседника.

– Значит, ты не затворник! – безапелляционно заявил Логи. – Кто ты?

– Я не знаю, – слегка качнул головой незнакомец. – Я не понимаю, о чём ты говоришь?!

Торш перехватил шест в позицию для быстрого удара, Кали и Кама синхронно вытряхнули из рукавов в ладони метательные иглы. Логи неспешно выпрямился, не сводя глаз с чужака.

– Хара сонга! – отчётливо произнёс он. – Повтори!

– Что? – недоумённо вкинул брови мужчина.

– Повтори мои слова, – жёстко потребовал Логи. – Хара сонга!

– Хара сонга? – неуверенно повторил чужак.

– Ещё раз!

– Хара сонга, – старательно выговорил чужак.

– Ладно, верю.

После этих слов старшего Торш перевёл шест себе за спину. Девчонки отошли в сторону, чтобы сложить иглы обратно в широкие рукава курток, а Баг наконец-то перевёл дыхание. Целый рой вопросов крутился у него на языке, но он сдерживал себя, – чувствовал, что сейчас не время лезть к старшим со своими расспросами. Терпение и уши – достойная замена длинному языку.

– Ты не жрец, – задумался Логи. – Неужели всё-таки из затворников?

– Я не знаю, кто это такие, – снова качнул головой чужак.

– А имя своё хоть знаешь? – спросил Баг.

– Знаю, – сказал мужчина. – Александр.

Время привала строго ограничено, и нельзя увеличивать его без веских причин, к которым подозрительный чужак не относился, – поговорить можно на ходу. Поэтому Логи шёл рядом с ним, расспрашивая и рассказывая одновременно, – чтобы чужак понял вопрос, приходилось многое объяснять ему. Впрочем, Баг тоже жадно впитывал информацию; что-то он проспал на уроках истории, а что-то им будут преподавать только на следующих ступенях.

– Затворники живут под огромными куполами, воздух их убивает, – говорил Логи. – Город, в который мы идём, тоже когда-то давно был накрыт таким куполом.

– Да, это я помню, – глухо подтвердил чужак. – Значит, в самом деле, я из тех, кого ты называешь затворниками.

– Некоторые из них спят в огромных белых капсулах, – продолжил Логи, покосившись на собеседника. – И могут жить долго после того, как купол разрушится.

– Крио-боксы, – прошептал себе под нос мужчина.

– Потом капсула трескается, затворник выходит и умирает, если его никто не успеет найти, – закончил Логи.

– Получается, это не сон. А я так надеялся, что всё это мне снится, – подавленно сказал Александр. – Тогда почему я до сих пор жив?

– Тебя успели найти, – кивнул Логи в сторону Бага. – А кое-кто из любопытства дотронулся до твоей руки.

– И всё? – удивился затворник. – Этого достаточно, чтобы спасти жизнь?

– Если делать это постоянно, то да, – ответил Логи.

После этих слов мужчина замолчал, лицо его приняло отстранённое выражение, он больше напоминал куклу, механически переставляющую ноги.

– Чего с ним? – спросил Баг.

– Переклинило, поди, в голове от нашего воздуха, – предположил Торш. – Всё равно он долго в лесу проваляться успел.

– Удивительно уже то, что он сохранил разум, – сказал Логи. – Я о таком не слышал. Надо будет отдать его историкам.

Багу снова стало скучно, старшие начали обсуждать совсем неинтересные темы и решали, куда пристроить ЕГО затворника. "Всё равно, без меня он никуда не денется, ведь это я его нашёл", – решил мальчик. Оглядевшись по сторонам, он заметил, что растительность вокруг снова видоизменилась, а точнее, увеличилась в размере раза в три. Высокие деревья и кусты издалека выглядели голыми, но вблизи были хорошо заметны острые иглы, в которые превратились листья. Жесткие стебли травы с зазубренными краями вяло колыхались от ветра.

– Кама! – обратился он к сестре и показал на ветки ближайшего дерева. – Это же они, только маленькие, да?

– Молодец, заметил, – похвалила его она.

Девочка вытряхнула из рукава метательную иглу и показала брату:

– Мы собираем их с больших деревьев, около Города, – объяснила она.

Не удержавшись, Баг попытался сорвать с ветки одну такую иглу, но только уколол себе руку о соседние колючки.

– Там они созревшие и легко отламываются, – добавила Кама в ответ на немой вопрос в глазах брата.

Вот почему нельзя сразу предупредить? Сколько можно познавать всё на собственной шкуре?! Так от неё скоро ничего не останется, одни дырки и синяки. Мальчик засунул в рот проколотый палец, сетуя про себя на нелёгкую судьбу первоходки.

– Баг! – окликнул его Логи. – У тебя затворник, похоже, закисает. Давай, поднови.

И как он сам не заметил?! Мужчина шёл, едва переставляя ноги, сиплое, частое дыхание вырывалось из груди. Баг подбежал к затворнику и схватил его за руку, через несколько шагов мужчина пришёл в себя:

– Что случилось? – он сразу остановился и удивлённо посмотрел по сторонам.

– Ты начал умирать, – ответил ему мальчик, глядя снизу вверх.

– Не помню, – признался Александр. – Словно выключил кто-то.

– Ничего, – успокоил его Баг. – Теперь я знаю, как это выглядит, не упущу.

– С ума сойти можно, – покачал головой затворник. – Может, я всё-таки сплю?

– Чего встали?! – крикнул им Торш. – Не отставать!

Спохватившись, мальчик с мужчиной бросились догонять остальную группу, что было далеко не так просто, как пару часов назад. Колючие ветки увеличивались, разрастались во все стороны, приходилось всё внимание уделять пути, выбирать места для безопасного прохода. Несмотря на все их предостережения, вскоре Александр распорол сначала рукав куртки, а потом и штанину. Заметив это, Логи скомандовал:

– Выходим на дорогу!

Баг, вернее его ноги, хорошо помнили вчерашний печальный опыт ходьбы по Дороге, поэтому мальчик ожидал услышать возражения со стороны остальных, но их не последовало. Вся группа выбралась из сгущающихся зарослей на ровную, гладкую дорогу; Баг вышел последним, осторожно переступив с привычной земли на чужеродную поверхность. При виде его замешательства Кама негромко посоветовала:

– Посмотри вверх.

Как же он сам не подумал! Сегодня вместо яркого слепящего диска над ними висел громадный матовый шар, тускнеющий с каждым пройденным броском. Без палящих лучей солнца Дорога не жгла ноги, и запах уже не казался столь резким. Баг повеселел, – в таком случае, разумеется, идти здесь проще, чем пробираться сквозь ветки, ощетинившиеся иглами; ничто не мешает удовлетворять своё любопытство, глядя по сторонам.

– Надо же, – восхищался он. – Столько лет прошло, вокруг всё заросло, а Дорога уцелела.

– Федеральные трассы на совесть делали, – пробурчал себе под нос Александр.

– Что? – не понял мальчик.

– Не обращай внимания, – шепнула ему Кама. – Все затворники выдают такие непонятные слова.

Баг давно уже заметил, что мужчина ведёт себя необычно: то он озирался, словно не веря своим глазам, то незаметно щипал себя за руку. Впрочем, мальчик подозревал, что он выглядит для окружающих немногим лучше. Как тут не удивляться, с обеих сторон Дороги громоздились непролазные сплетения колючих ветвей, потолок – молочно-серое небо, опустившееся к земле, и ровная лента пути; вот по такому туннелю они и шли.

Логи говорил, что есть ещё один такой "туннель", и несколько поменьше размером. А в целом, город заключён в колючее кольцо, проникнуть через которое никому до сих пор не удавалось. Да и зачем, если рядом есть нормальный проход?!

Убедившись, что Александр, скорее всего, является затворником и уж точно не имеет отношения к жрецам, старшие потеряли к нему интерес и не приставали с расспросами. Баг тоже понимал, что не стоит ждать никаких полезных сведений от человека, всю жизнь не выходящего из-под Купола, поэтому ограничился наблюдением за состоянием затворника, вдруг опять зависать начнёт. Когда им на пути попалось очередное полуразрушенное здание на площадке, Баг не стал бросаться к нему, понимая, что ничего нового не увидит. Александр тоже отреагировал спокойно, ограничился долгим взглядом:

– Азээс, – сказал он вполголоса.

"Наверно, ругательство какое-то купольное", – подумал Баг и запомнил на всякий случай. Мало ли пригодится, при случае небрежно ввернуть в разговоре со старшими, показать, что он тоже кое-чего знает.

После очередного поворота Баг с радостным удивлением заметил, что скоро они покинут колючий лес, вдали показался просвет, стало видно, что там стены из деревьев резко обрываются:

– Пришли? – не утерпев, с надеждой спросил он у сестры.

– Почти, – ответила она. – После леса бросков пять всего.

– Бросков? – вмешался в их разговор затворник.

Вместо ответа Баг под недоумевающим взглядом мужчины подобрал на обочине небольшой камень и, вынув пращу, коротким взмахом отправил его в полёт.

– Понял? – посмотрел он на Александра.

– Больше сотни метров, – оценил тот дальность броска.

– Ага! – радостно подтвердил мальчик. – Через десять бросков мы будем в Городе!

 

[DeGreeze]

Группа остановилась на границе леса, возле последних деревьев, – одна из непреложных традиций у тех, кто находится на Выходе. Во-первых, чтобы дать время первоходкам посмотреть на Город, так как невозможно заставить идти их дальше, они спотыкаются даже на ровной дороге. Во-вторых, хоть никто из старших в этом не признается даже себе, они тоже рассматривали открывавшуюся панораму с внутренним трепетом, снова и снова осознавая грандиозные размеры строений древних. И третьей причиной была своеобразная дань уважения Городу, просьба о том, чтобы Выход прошёл удачно.

В обе стороны тянулись ощетинившиеся иглами бесконечные стены из высоких деревьев и густого подлеска. Город начинался в нескольких бросках от леса, их разделяло пустое пространство, покрытая сетью трещин иссушенная почва, на которой ничего не росло. Кама не солгала, здесь, действительно, было на что посмотреть; у Бага глаза разбегались, перескакивали с одного на другое, дух захватывало от увиденного.

Дорога растворялась в громадном скоплении зданий. Высокие, метра три, кирпичные заборы в проходах между ближними к лесу домами создавали ещё одно защитное кольцо, окружавшее Город. Сами дома грозно смотрели на лес тёмными проёмами узких бойниц, – окон верхних этажей, на три четверти заложенных кирпичом; окна первых этажей были замурованы наглухо.

Мальчик, наверно, долго стоял бы так, если не звуки, раздавшиеся за его спиной. Больше всего они напоминали всхлипывание тыдры перед нападением, – есть такая привычка у этих тварей, – но все животные остались на много бросков позади. К его удивлению, звуки издавал затворник, который сел на дорогу и закрыл лицо руками, плечи его тряслись.

– Зачем он это делает? – спросил он у старших.

– Может, у них это ритуал такой, – предположил Торш и насторожился. – Не молится ли он случайно? Вдруг всё-таки жрец, в транс входит?

– Нет, не молится, – уверенно заявил Логи, прислушавшись. – Те бормочут себе под нос.
– Ему плохо! – догадался Баг.

Он положил ладонь на руку Александра и победно посмотрел на недогадливых старших, обступивших их полукругом. Теперь никто не скажет, что он плохо ухаживает за своим затворником! Улыбка недолго продержалась на лице Бага, к всхлипываниям добавился приглушённый вой, и мальчик опасливо отдёрнул руку.

– Не помогает, – беспомощно оглянулся он на старших.

Вместо ответа Логи отодвинул его в сторону, хлёстким ударом открытой ладони сбил руки затворника с лица и нанёс пару пощёчин. Мужчина замер, шмыгнув носом:

– Не надо, я в порядке, – прошептал он.

– Мать так же выла, когда братья не вернулись с дальнего Выхода, а я видел, как отец её успокаивал, – объяснил Логи остальным и чуть смущённо добавил. – Только обнимать я его не буду, так отойдёт.

– А почему у него лицо мокрое? – резонно заметил Баг.

– Слюни, наверно, – пожал плечами старший и скомандовал. – Двинулись!

Вспомнив, что впереди его ждёт Город, мальчик потерял интерес к странностям затворника, который воет и мажет себе лицо слюной, – с каждым шагом Баг приближался к незнакомому миру, чтобы открыть для себя новую страницу в жизни.

В Город они вошли в полной тишине, нарушаемой лишь звуком шагов затворника; шарканье подошв и глухой стук каблуков отражались от высоких кирпичных стен. Баг с трудом сдерживал удивлённые возгласы, – после фигурной архитектуры трёхъярусной Школы дома в добрый десяток этажей поражали своими размерами и строгостью прямых форм, окна зияли ровными рядами тёмных провалов, двери в проёмах тоже отсутствовали. Казалось, что чёрные прямоугольники окон внимательно наблюдают за ним, отчего мальчик чувствовал себя неуютно.

Засмотревшись по сторонам, Баг едва не свалился в круглую глубокую яму на краю дороги. "Глубоко", – подумал он, заглянув внутрь. Хотелось спросить у старших, для чего нужны эти ямы, но любопытство сдерживалось справедливым опасением получить подзатыльник от сестры. Раз все молчат, значит, и ему надо молчать. К тому же, мальчик подозревал, что снова не получит ответа, – о назначении многих вещей и сооружений древних приходилось лишь догадываться.

– Это колодец, – раздался сзади негромкий голос затворника.

– Колодец? – не удержался Баг.

Идущий впереди Логи сделал знак всем остановиться и тоже подошёл к яме, за его спиной встали остальные. Баг правильно догадался, что разговоры во время передвижения в Городе не поощрялись, но это относилось лишь к пустопорожней болтовне. Также подозрения мальчика о неосведомлённости старших во многих вопросах были не беспочвенны, – даже в библиотеке Школы Истории содержались лишь отрывочные и сумбурные знания о жизни древних. Буквально, пара десятков старых книг времён создания Базиса, из которых пытались выжать всё, что можно.

– Колодец? – тоже спросил Логи. – Посреди улицы?

– Он был закрыт раньше, – Александр развел руки, обрисовывая круг, – железным люком, чтобы никто не провалился.

– Как набирать воду из закрытого колодца? – не понял Логи.

– В нём не было воды, – растерялся затворник и попробовал объяснить. – Под землёй проложены трубы, через которые вода поступает в дома, а отходы через другие трубы отводятся обратно.

Баг задрал голову вверх, – да уж, с обычного колодца на такую высоту воду вёдрами не наносишь. В Школе и домах Базиса тоже вода подавалась по трубам, но для этого самим приходилось вручную наполнять баки на чердаке. Тут же что-то непонятное... Видимо, Логи пришёл к такому же выводу:

– Ты хочешь сказать, что отсюда, – он показал на колодец, – вода сама по трубам поднималась вверх, на самые высокие этажи?

– Нет, откуда-то из другого места, – замялся Александр и признался. – Я в этом не очень-то разбираюсь. Там ещё насосы были, фильтры разные...

– В общем, ерунда, – решил Логи. – Расскажешь потом историкам, они, может, поймут, что к чему.

Признав полученные знания бесполезными, группа дружно развернулась и двинулась дальше. В самом деле, зачем копать на дороге колодец, в котором не бывает воды, а потом закрывать его крышкой? Может, у древних и был смысл в подобной конструкции, но сейчас никто не станет так делать.

– Александр, идём! – сказал Баг затворнику, который застыл у колодца. – Какое у тебя имя неудобное! Пока зовёшь, можно забыть, зачем звал!

– Можешь звать меня Алексом или Сашей, – предложил мужчина. – Так короче.

– У тебя несколько имён? – удивился мальчик. – Зачем тебе столько?

– Это одно и то же имя, – попытался объяснить мужчина. – Полностью меня зовут Александр, а сокращённо – Алекс, Саша, Саня.

– Глупость какая-то! – вздохнул Баг. – Зачем я вообще спросил?! Ладно, буду звать тебя Алекс. Пойдём, здесь нельзя отставать!

Напоследок мальчик окинул взглядом ровные ряды окон и вместе с затворником быстрыми шагами поспешил за группой. От окна на восьмом этаже отпрянул человек, но, поняв, что его не заметили, осторожно вернулся обратно. Грязный плащ с длинными рукавами и глубоким клобуком скрывал его внешность от любопытных взоров. На виду находились лишь узловатые серые пальцы, они беспрестанно перебирали грязно-жёлтые костяные бусины, нанизанные на кожаный шнурок, – амулет, однозначно указывающий на принадлежность их владельца к жрецам.

– Ыхг'х, – бросил он через плечо. – Хмат'хи!

Из тёмного угла к окну подошёл другой человек. В отличие от первого, он не имел вовсе никакой одежды, но она ему и не требовалась, всё тело было полностью покрыто густым, коротким, жёстким волосом. Выдвинутая челюсть с крупными зубами, глубоко посаженные глаза, низкий лоб, приплюснутый нос, – вполне обычный, характерный вид для ликана, как и острые когти на пальцах и выгнутая спина.

– Ыхр? – вопросительно рыкнул ликан.

– Хаг'хматы, – кривой палец с грязным обгрызенным ногтем указал вниз на удаляющихся людей.

Ликан опасливо посмотрел в окно и почесал уродливый шрам на голове, оставшийся от встречи с теми, кого жрец назвал сарматами, – их боевые пятёрки часто появлялись в Городе в это время года, главное было не попадаться им на глаза.

– М'яхо, – жрец хлестнул чётками по лицу ликана и снова показал куда-то в окно.

Ликан подошёл ближе к разбитому подоконнику и внимательно посмотрел на рослого человека, шедшего позади всех, после чего хищно оскалился. Действительно, мясо! Как он сразу не заметил! Если сарматы шли мягкой стелющейся походкой людей, привыкших бесшумно передвигаться по лесу, то человека из-под Купола с головой выдавала неуклюжесть его движений.

– Не ухпег'хи! – с досадой проскрипел жрец.

Сарматы раньше них успели найти мясо, мягкое и нежное мясо, ради которого в Городе периодически появлялись жрецы со свитами из ликанов. Большая редкость и невероятная удача – найти живое мясо; его можно отыскать либо в капсулах, которые хорошо запрятаны, либо встретить, когда мясо само выберется из своего тайника. За такую добычу Верхний круг вполне мог одарить хорошо обученными ликанами, и тогда у него будет целая свита послушных, а главное, понятливых слуг, а не один Ыхр, через которого приходилось отдавать команды остальным полулюдям.

– Хг'хет'ти, – приказал жрец. – Нат'то хт'тать.

Ыхр отступил обратно вглубь помещения, где рычанием повторил приказ. Неприметные до этого с пола поднялись остальные ликаны; согнутыми тенями промелькнули они вдоль облупленных стен и выскользнули на лестницу.

 

[DeGreeze]

Сквозь распахнутое окно в спальню проник утренний ветерок, одуряющий после ночного дождя своей свежестью, и мягко колыхал шторы. Этот же ветер с лёгким шелестом гулял в листве деревьев под трели и щебет птиц. Даже изредка проезжающие машины и гул железной дороги вдалеке не нарушали безмятежность спального района субботним утром. Но в отдельно взятой квартире идиллия была безжалостно разрушена.

Назойливая трель незамысловатой мелодии ввинчивалась через уши, от неё лицо спящего кривилось в недовольной гримасе. Из-под подушки выпросталась рука и, дотянувшись до телефона, запустила его в стену. Безрезультатно, – в воздухе, по-прежнему, разливались ненавистные аккорды. Наконец, человек со стоном оторвал голову от подушки и принял вертикальное положение. Молодой, худощавый парень лет двадцати сдёрнул с кровати простыню, которой укрывался, и, кое-как поднявшись, набросил её на плечи. За спиной раздалось недовольное ворчание, и он, обернувшись, вяло удивился:

– Ты ещё кто?

На второй половине кровати свернулась калачиком девушка, укрытая длинными волосами. Не открывая глаза, она пыталась нащупать край ускользнувшей простыни и возмущённо мычала.

Недовольно скривившись, парень направился к входной двери, – незваный гость снова принялся давить кнопку звонка. Распахнув дверь, он прищурился от яркого солнечного света, заливавшего лестничную площадку, пытаясь рассмотреть визитёра.

– Долго ты так стоять собрался? – раздался недовольный густой бас.

– Па, ты что ли? – парень узнал голос. – Случилось чего?

– Случилось, – пробурчал обладатель баса.

Отодвинув плечом хозяина, в прихожую ввалился человек крупных габаритов в дорогом костюме.

– Ты один? – бросил он через плечо, проходя в квартиру.

– Не совсем, – признался парень.

Отец хмыкнул и направился сразу в спальню, откуда донёсся его голос:

– Только эта?

– Наверно, – неуверенно произнёс, почесав голову, молодой человек.

Из спальни раздался шум, негромкий мужской рокот, приглушенный женский писк, а затем оттуда выбежала взлохмаченная, полуодетая девица с охапкой одежды в руках. Бросив на парня полный возмущения взгляд, она выскочила из квартиры, напоследок с силой хлопнув дверью.

– Что это с ним? – спросил парень у вычурного бра на стене.

– Иди сюда, – позвал его отец из другой комнаты.

Не дождавшись сочувствия от бездушного светильника, молодой человек повиновался и поплёлся на голос. Он тщетно пытался вспомнить последние часов двенадцать своей жизни; не мог же отец так просто ввалиться к нему с утра.

– Это не я! – заявил он с порога, мотая головой. – Я сейчас всё объясню!

– Садись, Сашок, – коротко кивнул ему отец на кресло, не обращая внимания на невнятные оправдания.

Сам мужчина расположился в таком же кресле напротив, между ними стоял столик с початой бутылкой водки. Плеснув на дно пузатых коньячных бокалов прозрачной жидкости на пару пальцев, он кивнул сыну:

– Пей!

Тот от удивления чуть не сел мимо кресла, настолько неправдоподобной выглядела ситуация, – отец пришёл к нему с утра пораньше, чтобы опохмелить и самому выпить. От этой мысли Саша глупо хихикнул, глядя на бокал в своей руке.

– Ржать потом будешь, – жёстко сказал мужчина. – Пей!

Машинально повиновавшись, молодой человек закашлялся и поспешно потянулся за стаканом с соком. Точнее, стакана с остатками вчерашнего сока.

– Мы с тобой сейчас уезжаем, – тем же беспрекословным тоном продолжил мужчина. – Собирай вещи.

Выпитая водка немного смягчила удивление, но выпитого оказалось недостаточно:

– Куда? – возмутился парень. – Мало того что ты выгнал... Э-э-э... Как её?

Возмущение исчезло, растворившись в потугах вспомнить имя ночной гостьи. Саша окончательно смешался под пристальным взглядом отца.

– Чёрт с ней, – буркнул парень. – Всё равно никуда не поеду, я спать хочу.

– Поедешь! – повысил голос отец. – Это не обсуждается.

– Зачем именно сейчас куда-то ехать? – простонал молодой человек, обхватив руками гудящую голову. – Давай завтра, а? Или вечером?

– Надо сейчас ехать, Сашок, – смягчился отец. – Прямо сейчас, чтобы успеть до закрытия купола.

Какой купол? Что за бред несёт отец, всегда практичный и рассудительный? Неужели его угораздило попасть в какую-то секту? Даже головная боль отошла на задний план.

– Купол? – осторожно переспросил Саша. – Какой купол?

– Не смотри на меня, как на идиота, – вспыхнул отец. – Одевайся, по пути всё расскажу, времени в обрез.


* * *
– Уймись, мелкий, пока не свалился, – посоветовал Торш. – Думаешь, охота соскр***** тебя потом от дороги?

– Нет, – задумчиво произнесла Кама. – Если он свалится, я его сначала отлуплю, а потом, может, и соскребу.

Баг не обращал внимания на подначки старших. К его восторгу на ночёвку группа поднялась на плоскую крышу одного из домов, но вчера в темноте он не успел ничего толком рассмотреть и сегодня навёрстывал упущенное, – резво скакал по парапету, вглядываясь вдаль и пытаясь всё запомнить. Жаль, что дом был не самым высоким, но всё равно увиденное впечатляло.

Лес окружал Город со всех сторон и тянулся до самого горизонта, сливаясь там с низкими серыми тучами. Торш сказал, что с самого высокого дома можно увидеть правильный круг, который образуют внешние границы. Чем ближе к центру, тем выше и больше строения, а те дома, которые так поразили вчера воображение Бага, оказывается самые низкие в городе.

Несмотря на всю грандиозность и масштабность открывающейся панорамы, она быстро наскучила мальчику своей однообразностью; к тому же, намного интереснее посмотреть на всё это вблизи.

– Когда мы дальше пойдём? – подбежал он к сестре.

– Подожди, – ответила она. – Логи проверяет путь.

Старший, действительно, стоял на краю крыши отдельно от всех и пристально всматривался вдаль. Баг постоял немного рядом, посмотрел в том же направлении, но решительно не понял, что там можно проверять.

С другой стороны крыши раздалось кряхтение, – именно так сторожевые кони давали знать хозяевам, что они не против чего-нибудь сожрать. Но откуда взяться коню на крыше? Разве кто из старших притащил с собой в рюкзаке. Похоже, не одного Бага заинтересовали эти звуки, – все ребята смотрели на затворника, который стянул с ног странные ботинки. Старшие ограничились взглядами, а мелкий не утерпел и подошёл.

– Что это у тебя? – показал он пальцем на голую ступню Алекса.

– Где? – не понял тот.

– Ну, вот же, – мальчик наклонился, – на ноге.

– Вчера натёр до крови, – смутился мужчина и поспешил объяснить. – Обувь новая, вот с непривычки намозолил.

– Это кровь? – удивился Баг, и присел, чтобы лучше рассмотреть.

Алекс опешил от такого внимания к себе, он поджал ноги и обхватил их руками.

– Конечно, кровь, – настороженно ответил он.

– Кровь? – переспросил Баг. – А почему она меняет цвет?

Затворник взглянул на свои ноги, глаза его расширились от ужаса при виде серой жидкости, которая пузырилась на ранах. Он сделал неуверенное движение рукой, желая стереть это с кожи, но остановился, не в силах преодолеть страх.

– Что это? – прошептал он, с мольбой глядя на ребят.

– Вообще-то мы не биологи, это они затворников изучают, – признался Логи, – и лучше бы объяснили. Если, по-простому, то твою кровь портит воздух. Когда ты дышишь, это происходит медленно, а в открытых ранах она сразу сереет.

– Значит, я скоро умру? – прошептал Алекс.

– Если мелкий не будет за тобой ухаживать, тогда да, – согласился старший. – А пока не умер, обувайся, и пойдём дальше.

Мужчина вздохнул и с неприязнью уставился на свои ботинки. Он крайне неуютно чувствовал себя в новом мире, ярко осознавая свою чужеродность. "Как питекантроп в мегаполисе", – пришло ему в голову нелепое сравнение. – "Всего боюсь, ничего не умею и один не выживу". Баг крутился рядом, поджидая его, в то время как остальные скрылись в двери, ведущей вниз.

– Давай быстрее, – поторопил его мальчик.

– Сейчас, сейчас, – суетливо поднялся Алекс, подхватив ботинки. – Иду.

Мужчина решил обуться позже, так как до жути испугался, что мальчик убежит, не дожидаясь, и он останется один наедине с этим городом. Городом, который когда-то давно стал его домом на долгие двенадцать лет. Он помнил эти пустынные улицы совсем другими, одетыми в благоухающую зелень, с нарядными фасадами зданий. И, самое главное, люди! Город был жив, пока в нём жили люди, а сейчас Алекс ходил по останкам Города, топтался на его прахе.

– Эх, сейчас бы лифт не помешал, – посетовал он, осторожно ступая босыми ногами по выщербленным ступеням.

– Это подъёмник такой? – попробовал угадать Баг.

– Точно, – грустно усмехнулся Алекс. – Смотри, только шахта от него осталась.

– Большая, – оценил мальчик, заглянув внутрь.

Подъёмники он уже видел, хотя в Базисе никто не использовал их в домах, где проще и быстрее было подняться по лестнице. А вот для поднятия и опускания тяжёлых грузов они подходили как нельзя лучше. Спускаясь за затворником, Баг думал о том, сколько ненужных вещей создавали древние: хотя бы те же высокие дома, которым нужны неудобные подъёмники и пустые колодцы. И о том, как же хорошо, что у него есть Алекс, который может всё объяснить. Жаль, что по возвращении в Школу придётся отдать его историкам, Баг уже привык к странному затворнику. На этой грустной ноте он уткнулся в спину мужчины.

– Ты чего встал? – возмутился мальчик.

Эхо слов ещё отражалось от стен коротким гулким эхом, а он уже понял всю неуместность своего вопроса. Конечно, во всём виновата его задумчивость, как можно не заметить столько странных деталей: остановившееся дыхание затворника, исходящий от него же резкий кисловатый запах страха, негромкое угрожающее рычание впереди.

– Дикие, – сдавленно выдавил из себя Алекс, пятясь назад.

Трудно пятиться назад, находясь на лестнице, это приводит к легко просчитываемым последствиям, потому Баг просто отодвинулся к стене. Мужчина споткнулся, с размаху уселся на ступени, но продолжил карабкаться вверх, не сводя глаз с существ, стоящих на нижней площадке. Мальчик тоже с любопытством рассматривал их, – ликаны, несомненно, ликаны! Баг в первый раз столкнулся с этими существами, лишь этим можно объяснить то, что он промедлил с атакой и, мало того, сам едва не пропустил момент нападения.

– Дикие! – во весь голос заорал Алекс у него за спиной.

Косматые полулюди синхронно рванулись вперёд, но, к счастью для Бага, узкая лестница без ограждения не позволила ликанам напасть одновременно. Шест мальчика мелькал, нанося короткие тычковые удары, от которых противники шипели и отскакивали назад, создавая толчею и суматоху. Однако это не помогло, когда один из ликанов бросился в ноги, второй прыгнул на шест, а третий вылетел из задних рядов, подброшенный мощными лапами. Алекс с ужасом наблюдал за рычащей кучей мохнатых тел, жутким покрывалом накрывшей мальчика. Мужчина не замечал, что его руки шарят по поясу в поисках оружия, а ноги, по-прежнему, отталкивают своего хозяина подальше от грозящей опасности, – вот только пояс был пуст, а спина упёрлась в стену.

– Хара сонга!

Одновременно с криком, снизу в кучу врезался Торш, жаля гудящей серой молнией, с каждым ударом его шеста ликаны слетали на нижние пролёты, где их добивали остальные сарматы. Алекс с удивлением наблюдал, как куча буквально растаяла на глазах, усеяв лестницу грязно-серым ковром, – рычание сменилось жалобным визгом.

– Баг! – Кама бросилась к брату.

Она обхватила руками его голову и прижала к себе, гладя спутанные непослушные волосы. Повисшую тишину нарушал только хруст позвонков, Логи и Кали добивали ликанов контрольными ударами. Торш устало опустился рядом на ступеньку, наблюдая, как Кама шепчет что-то брату.

– И обязательно скажи, что он олух, – посоветовал он.

– Зачем ты так? – бросила она. – Он же в первый раз.

– Это не оправдание, – Логи снизу поддержал Торша, опуская шест на очередную шею. – Он, скорее всего, бил в мясо, вот и результат.

– Я забыл, – слабым голосом протянул Баг.

– Бить надо в кость, мелкий, – нравоучительно сказал Торш и слегка пристукнул шестом по бетону. – Или в нерв.

– Действительно, Баг, – вздохнула Кама. – Это же не жрецы, у них мясо тугое, его только иглами надо бить.

– Знаю я, – Баг попытался выбраться из крепких объятий сестры и, не преуспев в этом, взмолился. – Пусти, я в порядке.

– Вы убили диких! Как это возможно? – тихий шёпот с верхней площадки и потрясённый взгляд. – Кто вы?

– Сарматы мы, – буркнул Логи. – А ты обувайся!

Через пару минут в подъезде остались лишь изломанные мохнатые тела, густо усеявшие лестницу. Если бы на площадке остался кто-нибудь из людей и очень хорошо прислушался, он услышал бы еле слышный костяной перестук. В одной из самых дальних комнат в угол забился жрец, его сотрясала крупная дрожь. Но не страхом она была вызвана, отнюдь не страхом за свою жизнь.

Мясо умело говорить, и сарматы понимали его речь! За одну лишь весть об этом, можно смело рассчитывать на место в Верхнем круге. Бусины щёлкали в дрожащих пальцах, но спокойствие не приходило, вместо этого накрыло осознание возможной проблемы. Большой проблемы. Если говорящее мясо приведёт сарматов к Куполу Уходящей Зари, то... Жрец даже тихонько завыл, представив последствия этого союза. Никогда не бывать этому! Мясо не покинет живым Город.

 

[DeGreeze]

Над Городом постоянно висело марево, не пропускающее ни солнечные лучи, ни капли дождя. Тучи никогда не проливались на потрескавшийся бетон пустынных улиц, и солнце не заглядывало в пустые окна, словно исчезнувший много лет назад Купол, по-прежнему, оберегал Город от внешнего мира, – лишь рассеянный мягкий свет вместо ярких лучей днём и густая влажность воздуха во время дождя. В таких условиях нетрудно отличить день от ночи, но более конкретно определить время суток сложно. Алекс посматривал иногда вверх и думал, что вряд ли поймёт, когда минует полдень.
Затворник привычно шёл позади всех, но старался не отставать, держаться как можно ближе к ребятам. Страх остаться в одиночестве накатил с новой силой, получив весомую причину, – за каждым углом ему мерещились толпы диких, поджидающих в засаде. Не меньше, чем само нападение, напугало его и то, с какой скоростью расправились с полулюдьми обычные с виду дети. Алекс прекрасно помнил, каких трудов стоило сдерживать орды, осаждавшие Город.
В то время диким противостояли обученные штурмовые группы, экипированные стрелковым оружием, при огневой поддержке охранных систем. Редкие рукопашные схватки почти всегда заканчивались поражением людей, а сейчас девятилетний мальчик сетует, что его из-за растерянности сумели сбить с ног. Любой боец Купола в подобных условиях с бронёй высшего класса защиты был бы обречён, растерзан крепкими клыками и когтями, а мальчик отделался подавленным настроением. Что случилось с этим миром, пока он лежал в замороженном сне? И кстати...
– Послушайте, а какой сейчас год? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Девяносто пятый, – ответил ему, не оборачиваясь Логи.
– Две тысячи девяносто пятый? – уточнил мужчина.
Теперь он удостоился сразу нескольких взглядов: и любопытных, и удивлённых и просто насмешливых.
– Просто девяносто пятый, – ответил Логи. – Девяносто пятый год Базиса.
– Допустим, – смирился Алекс и обвёл рукой вокруг. – А в каком году здесь...
Он замялся, пытаясь правильно сформулировать вопрос, но его поняли и без этого.
– Город был обнаружен в шестьдесят первом году, – ответил Логи. – К тому времени Купола над ним уже не было.
– Уже не было? – огорчился Алекс.
Логи хотел ещё что-то сказать, но вдруг насторожился и поднял руку, призывая к тишине. Алекс тоже прислушался, даже затаил дыхание, но ничего не услышал, в отличие от остальных, – на лицах ребят отразилась целая гамма чувств, от лёгкой досады Логи до радостного любопытства Бага.
– Это она? – шёпотом спросил мальчик у сестры.
– Она, только припозднилась что-то, – нахмурилась Кама. – Теперь маршрут придётся менять или переждать где-нибудь.
– Даже краешком глаза не посмотрим? – огорчился Баг.
– Харр тебе на край, мелкий, – выругался Торш. – А если она заметит твой краешек глаза, а?
Судя по всему, довод был крайне убедительный, потому как Баг моментально потерял всякое желание спорить и послушно свернул вместе со всеми с широкой улицы в небольшой проулок с глухими стенами. Идти позади всех стало совсем уж жутко, и, пока позволяла ширина дороги, Алекс ускорил шаг, чтобы пристроиться сбоку группы.
– Страшно тебе, затворник, – обратил на него внимание Логи.
– Есть такое, – признался Алекс. – Слишком изменился Город за эти годы.
– Тебе виднее, – кивнул старший. – Мы его знаем только таким.
Опять остановка и призыв к тишине. Пока все вслушивались, Алекс вертел головой по сторонам, пытаясь хотя бы сориентироваться, но безрезультатно, – здания, обезличенные временем, никак не удавалось узнать. Да что там узнать, он не мог понять, в каком районе они сейчас находятся. Серые улицы, серые коробки домов, глазу, буквально, не за что зацепиться в отсутствие нарядных фасадов, многочисленных вывесок, указателей, знаков и остальных приметных мелочей.
– Вроде, уходит? – предположила Кали.
– Похоже, – поддержал её Торш.
Алекс подумал, что эта парочка олицетворяет собой Город, – они похожи, как две улицы, как два дома, и лишь голоса выдают различие.
– Уходит, – согласился с ребятами Логи. – Постоим здесь, подождём для верности.
– Кто уходит-то? – решил разобраться Алекс. – Кто?
– Гармонь, – ответил Логи.
– Кто?! – Алекс решил, что ослышался.
– Гармонь, – дёрнул его за рукав Баг. – Что ж ты непонятливый такой!
– Какая гармонь?! – растерялся затворник. – Что за ерунда?
– Это совсем не ерунда, – укорил его мальчик. – Она страшная, аж жуть. Мы ещё на второй ступени по ночам друг друга пугали гармонью.
Улыбки на лицах других ребят показали, что они тоже в своём возрасте этим занимались. Дети любят сочинять страшилки и рассказывать друг другу, это Алексу было понятно и знакомо. Но зачем пугать своих друзей музыкальным инструментом? Этот вопрос настолько явно читался на лице Алекса, что Баг сказал:
– Ладно, слушай:
"Там, где не из чего разжечь огонь, где никогда не скрипят двери, невидимая в темноте до рассвета по замершим улицам Города ходит одинокая гармонь. Иногда она уходит на поле к деревьям, но тут же возвращается, и снова ищет кого-нибудь..."
– Подожди, всё не так, – опомнился Алекс и прервал рассказ. – Это же песня была такая, старая очень, я помню!
– Вот видишь, – торжествующе ткнул в него пальцем мальчик. – А говорил, что не знаешь!
– Но она совсем про другое, – завёлся Алекс. – Как там было то? А вот!
И он, торопясь, произнёс то, что смог выудить из памяти:
"Снова замерло всё до рассвета,
Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь.
Только слышно – на улице где-то
Одинокая бродит гармонь".
– У тебя красиво звучит, – кивнул Баг. – Но так даже страшнее! Повтори ещё раз, я не запомнил.
Звуки, которые раздались после этих слов мальчика, услышал даже Алекс, и присел от неожиданности. Они, действительно, напомнили о гармони, – как будто кто-то неумело, но сильно растянул меха гигантского инструмента.
– Харр, ещё одна, – вырвалось у Торша.
Логи, нетерпеливо махнул на него рукой, вслушиваясь в жуткую какофонию, эхом отражающуюся от стен домов. Ему предстояло на слух определить направление движения второй гармони и увести группу так, чтобы при этом избежать встречи с первой.
Алекс поёжился, представив себе размеры существа, способного издавать звуки такой громкости. Вообще-то дикие были пределом его кошмара, их он достаточно насмотрелся в своё время. Невидимая гармонь, которая напугала сарматов, безусловно, являлась более опасным существом.
– Туда!
Следуя указанию старшего, группа вернулась обратно на широкую улицу под нарастающий вой гармони.
– Сюда идёт, – поморщилась Кама.
Баг с тревогой посмотрел назад, ему больше не хотелось смотреть на неведомое существо, ни краешком глаза, ни кромочкой зрачка; руки сами тянулись к ушам, чтобы ничего не слышать.
Ах, как интересно было слушать страшные истории в полумраке спального корпуса Школы, особенно когда ветер шелестел густыми кронами деревьев, и капли дождя стучали по окнам. В те минуты Баг представлял себе, как он бесстрашно и молниеносно перемещается по мрачным улицам под тяжёлым, нависающим небом, с лёгкостью избегая присутствия страшной гармони. Мало того, сделав хитроумную петлю, он возвращался на маршрут твари и провожал её презрительным взглядом.
А сейчас и улицы стали привычны своей чужеродностью, и низкое небо не так сильно давило, но ощущения были куда острее. Рёв гармони вызывал внутри непонятное чувство, – вроде и не страх (этого не хватало!), скорее, необъяснимую тревогу и желание оказаться подальше от источника этих звуков.
– Быстрее!
Логи определился с направлением, после чего сарматы, перебежав улицу по диагонали, прошли под аркой и оказались в колодце двора, образованном высокими стенами с узкими окнами. Нырнув в дальний подъезд, они прошли через лабиринт комнат первого этажа и вышли через окно во двор соседнего дома. Взмахом руки Логи остановил группу и опять прислушался.
– Ушли! – расплылся он в довольной улыбке.
– А как иначе! – с напускной небрежностью пожал плечами Торш. – Чтобы мы да не ушли?!
На лицах остальных ребят также появилось тщательно скрываемое облегчение, хотя никто из них даже себе не признался бы в этом чувстве. И вновь остановка, – требуется время, необходимое для переориентирования, выбора правильного вектора движения, что совсем непросто в отсутствие солнца и прочих ориентиров, которые выручали сарматов в лесу. Чтобы не мешать старшему, группа рассредоточилась по двору. Баг, привыкая к ответственности и памятуя о ликанах, остался рядом с затворником.
– Как хоть она выглядит? – поинтересовался Алекс после того, как восстановил сбитое дыхание.
– Она похожа на балалайку, только большая и лохматая, – сообщил ему Баг и огорчённо добавил. – Правда, я пока её не видел, Кама рассказывала.
– Конечно, я мог бы и сам догадаться, – вздохнул затворник. – Большая, лохматая балалайка.
Ирония, щедро вложенная им в эти слова, осталась незамеченной, – Баг с любопытством рассматривал городской пейзаж. Создатели Города максимально использовали пространство под полусферой Купола, и чем ближе к центру, тем, действительно, дома становились выше, местами вплотную примыкая к защитному полю. Алекс припомнил этот очевидный факт из своего прошлого и задрал голову, оценивая высоту дома, к которому они выскочили.
Из-за края плоской крыши показался узкий краешек солнца и брызнул ему в глаза, вынуждая прищуриться и вскинуть ладонь к лицу. На плечо опустилась крепкая ладонь.
– Наша квартира на четырнадцатом этаже, – раздался голос отца.
– Ну и дыра! – проворчал Саша и добавил с сарказмом. – Угораздило же вас, Александр Петрович, так вляпаться!
– Успокойся, – примирительно произнёс отец. – Поживём здесь годик, потом придумают что-нибудь от этой гадости.
– Какой гадости? Какой гадости?! – в голосе сына появились истеричные нотки. – Всю дорогу я от тебя слышал какие-то сказки, от которых мозг закипает. Нигде никто не пишет об этом, все ленты молчат, а ты повёлся! Продал свой завод со всеми филиалами, чтобы купить хату в заднице мире!
– Замолчи, – насупившись, покачал головой Александр-старший. – Я купил не только квартиру, но и положение в этом городе, и считаю это самой выгодной сделкой за всю свою жизнь.
– Вот и славно! – Саша взмахнул руками. – Вот и живи здесь со своей паранойей! Только я тут причём?
Редкие прохожие начали оглядываться на отчаянно жестикулирующего молодого человека. Отец обнял его за плечи и увлёк к подъезду:
– Извините, он первый день здесь!
На лицах людей появились понимающие улыбки, – похоже, многие столкнулись с подобными проблемами. В самом деле, дети не понимали, зачем их родители бросали престижную работу, элитные квартиры и дачи, и перебирались в город, затерявшийся среди бескрайних лесов, пусть и расположенный вблизи федеральной трассы. Во всех новостях он скромно обозначался, как очередной инновационный проект, что равносильно было скуке и серости. Всего восемь приличных ресторанов, два клуба и три кинотеатра! Никакой светской жизни!
– Заткнись, – прошипел отец на ухо Саше. – Если я сказал, что этот год ты проведёшь здесь, так оно и будет.
– Ладно, – дёрнувшись, юноша высвободился из захвата. – Ладно, веди в свои хоромы.
Насчёт "дыры", он, конечно, погорячился, сказал так, лишь бы досадить отцу, – по всем показателям, кроме сферы развлечений, этот город мог дать фору любому мегаполису. И дело не только в качестве и основательности возведённых строений, не в чистоте улиц и многочисленной зелени, украшающей эти улицы. Архитекторы разделили огромный круг города на сектора, каждый из которых имел свои характерные черты.
Например, сейчас Саша стоял в колодце двора типичного питерского дома, понимая умом, что от северной столицы его отделяет не одна тысяча километров, но с трудом в это веря. Час назад с подобными ощущениями он прошёл через Пражский и Лондонский сектор. Полному погружению мешало поголовное отсутствие магазинов, лавок, бутиков и вообще любых торговых точек, и лишь многочисленные бары и кафе спасали атмосферу.
Как объяснил ему отец, в этом городе абсолютно нет денег или их эквивалента. Вещи им будут выдавать со складов по официальному требованию в пределах установленных норм, питание бесплатное в любом кафе, ресторане или баре. За всё это они заплатили один раз, – приобретая по невероятной цене квартиру в городе.
– А Интернет? – уныло протянул Саша, заходя в подъезд.
– Сколько хочешь! – обрадовал его отец, и тут же предупредил. – Но только входящий трафик, весь исходящий закрыт.
– Это как? – опешил юноша. – А те же запросы?
– Откуда я знаю? – развёл руками мужчина. – Мне что-то объясняли про левые зеркала и теневой доступ, но ты же знаешь, что я в этом полный дуб!
– Бред какой-то, – прокомментировал Саша.
Они как раз во время разговора заходили в лифт и, потому юноша не сразу понял, что его насторожило. Лишь позже он вспомнил этот звук, – именно под такое шипенье в старых фильмах останавливались на станциях паровозы. А сейчас ничего не подозревающий молодой человек зашёл в лифт и нажал кнопку с цифрой "14", благодаря чему надолго запомнил свои ощущения в последующие семь секунд, в течение которых он вознёсся почти на полсотни метров вверх.
– Что это было? – выдавил из себя Саша, вывалившись на лестничную площадку.
– Пневматический лифт, – небрежно обронил Александр-старший, выйдя из лифта. – Или ты думаешь, что здесь электричества выше крыши, и его будут тратить на то, чтобы доставить твою тушку наверх?
– За такие бабки почему бы нет? – пробормотал себе под нос Саша, но отец его услышал.
– Жирно не будет? – раздался циничный ответ. – Это почти шестьдесят киловатт в день выйдет для ублажения ваших ленивых задниц!
– А так будто дешевле? – заинтересовался Саша.
– Целесообразнее, – поправил его отец. – Искусственные геотермальные источники под городом дают и горячую воду, и тепло, и пар для машин. С атомом не рискнули связываться, слишком нестабильно всё сейчас.
Теперь юноша понял, что ещё смутило его в этом лифте, – сухой, тёплый воздух в кабине, который, как он теперь знал, нагревался от горячих труб. "Наверно, Интернет у этих питекантропов на гидравлике работает", – подумал он. С другой стороны, будет, что рассказать потом друзьям, никто из них, наверняка, не видел ничего подобного.
– Добро пожаловать! – отец распахнул дверь, единственную на лестничной площадке.
Ни тени иронии не было в его голосе, он, действительно, искренне радовался приезду сына. Саша окончательно смирился с перспективой провести здесь ближайший год своей жизни.
– В подъезде одна квартира на этаж? – уточнил он.
– В этом доме да, – кивнул отец. – Как и в любом другом, где квартиры продавались.
– Это как? – не понял юноша.
– Заходи, потом всё объясню.
Саша ходил по комнатам и удовлетворённо кивал головой, – жизнь, однозначно, налаживалась, миновав очередной экстремум. Из прихожей два коридора уходили в разные стороны, где расположились уютные спальни, просторная гостиная, рабочий кабинет, обширная библиотека, даже небольшой тренажёрный зал. Юноша сразу почувствовал себя уютно и свободно, будто вернулся в свой дом после долгого отсутствия. Зайдя в ванную, он не удержался от восхищённого возгласа:
– Да здесь же плавать можно!
– Ну, это вряд ли, – посетовал отец. – Всего два на три, особо не порезвишься.
Под впечатлением от увиденного Саша не сразу понял, что его беспокоит. Он бесцельно прошёл ещё раз по квартире, пытаясь уловить ускользающую мысль. "Совсем туплю, – подумал он. – Наверно, пока перекусить".
– Точно! – хлопнул он себя по лбу. – А кухня-то где?
– Здесь ни у кого нет кухни, – огорошил его отец. – Потому как продукты купить негде. Зато на каждом шагу кафе, бистро, ресторанчики и прочий общепит.
– Тяжёлый случай, – огорчился Саша. – Каждый раз, чтобы поесть, надо куда-то идти?
– В нашем случае можно будет заказывать доставку на дом, – ответил отец и передразнил сына. – За такие бабки почему бы и нет?
Тут же он продемонстрировал эти преимущества, воспользовавшись телефоном, висевшим на стене в гостиной, – пластиковый корпус с простейшим набором кнопок и трубкой на кручёном проводе. Саша с любопытством осмотрел устройство со всех сторон.
– Он на аккумуляторах, что ли? – удивился юноша, не обнаружив кабеля питания.
– Жертва прогресса, – пожалел его отец. – Раньше везде только такие и стояли, питание и связь по одному проводу.
– Сам ты плавник мамонта, – усмехнулся сын. – Надеюсь, хоть выпивка-то есть в этом доме.
– В этом есть, – отец нарочно сделал упор на втором слове и предупредил. – Только не советую налегать.
– Поэтому ты меня по дороге поил постоянно, – догадался Саша. – Чтоб здесь не просил?
Прежде чем ответить, Александр Петрович вынул из неприметного бара пару массивных рюмок и квадратную бутылку. Наполнив стеклянные ёмкости до краёв янтарной жидкостью, он протянул одну сыну:
– Твоё дело, верить мне или нет, но сейчас именно это хоть немного защищает от распада кровь тех, кто остаётся снаружи.
– Ты опять за своё! – поморщился Саша.
– Время покажет, – не стал настаивать отец. – Но, тем не менее, я предлагаю выпить за Купол!
– За купол, – вяло согласился юноша.
Опрокинув в себя виски, он подошёл к окну, чтобы оценить панораму, и недовольно скривился, – основную часть увиденного составляли окна и стены, незамысловатая мозаика из кирпича, бетона и стекла. Настроение снова испортилось. Он глубоко вдохнул: "Один год! Всего один год!"

 

[DeGreeze]

Глава 5

– Эй! Ты куда собрался?
Алекс вздрогнул от оклика Бага. Погружённый в воспоминания, он не заметил, как ноги сами понесли его к подъезду, в то время как глаза были устремлены на тёмные прямоугольники оконных проёмов четырнадцатого этажа.
– Туда, – мужчина неуверенно махнул рукой в сторону дома и умоляюще добавил. – Мне очень надо!
– Зачем? – не понял мальчик.
– Я хочу кое-что проверить, – уклонился от прямого ответа затворник.
– В этом районе всё уже зачищено, – заявил Торш, оказавшийся рядом. – Можешь не проверять, один хлам остался.
– Я когда-то жил в этом хламе, – насупился Алекс.
Привлечённые разговором, один за другим подошли остальные члены группы. Поняв, что без объяснений уйти не получится, Алекс окончательно помрачнел:
– Это мой дом, – нехотя пояснил он. – Я жил здесь на четырнадцатом этаже.
– Довод серьёзный, – согласился Логи. – Но лучше не ходи, этот район, действительно, зачищен пять лет назад.
– От кого зачищен? – взорвался затворник. – Почему я не могу зайти в свою квартиру.
– Можешь, – снова согласился Логи. – Только подумай, надо оно тебе? Не лучше ли сохранить её в памяти такой, какой она была раньше?
А какой она была раньше? Алекс вдруг понял, что этот вопрос имеет много ответов. За двенадцать лет его жизни под Куполом квартира несколько раз меняла интерьер. От первоначальной уютной неброской роскоши до казарменного милитаризма. Чем плотнее вокруг города сжималось кольцо осады, тем длиннее в доме становилось оружейные стойки, в той же пропорции росло и количество ящиков с патронами. Каким же он хотел запомнить свой дом?
– Я не знаю, – поник Алекс. – Я не знаю.
– Давай так, – предложил Логи. – Если не передумаешь, зайдём сюда на обратном пути, маршрут ребята срисовали.
Сарматы синхронно кивнули, подтверждая слова старшего, и Алекс с радостью принял предложение. Он, в самом деле, хотел подняться наверх, и одновременно опасался этого, не зная, какое впечатление на него окажет вид разрушенного жилища. Но даже этим страхом он закрывался, как щитом, от другого, более глубинного и жуткого.
Отец. Что стало с ним после того, как Саша погрузился в ледяной сон? Не найдёт ли сейчас Алекс на полу комнаты полуистлевшие кости того, кто трижды подарил ему жизнь. Утвердительного ответа именно на этот вопрос он боялся, наверно, не меньше, чем своры диких.
– Я согласен, – кивнул он. – Отложим это.
– Тогда сейчас обед, – объявил Логи. – Пять минут.
На этот раз Алексу выделили твёрдую лепёшку, кусок вяленого мяса и кружку воды. Присев рядом с Багом, и разделяя жёсткое мясо на волокна, он подумал, что слово "обед" не совсем точно отражает суть этой трапезы. А ведь на первом этаже когда-то располагался неплохой ресторанчик, и в столовой за углом готовили отличный борщ, пусть и из тушёнки. Но особенно любил он выбираться в другие сектора города, чтобы, устав от прогулки по незнакомому району, посидеть в кафе, желательно на открытом воздухе...
Почувствовав прикосновение к своей руке, затворник очнулся от воспоминаний, наполнивших рот слюной, и вопросительно посмотрел на Бага.
– Я думал, тебе плохо, – пояснил мальчик. – Ты как-то замкнулся.
– Всё в порядке, – поблагодарил его Алекс. – Просто задумался.
– Теперь на ходу будешь дожёвывать, – сообщил ему Баг.
Мужчина поднялся, слегка поморщившись от боли в усталых ногах, мышцы гудели от непривычной нагрузки. Только сейчас он понял, что, в сущности, продвинулись они не так уж и далеко, – в своё время от внешнего блок-поста до дома Саша добирался часа за два неспешной походкой. К чему сарматам столь запутанный маршрут, он решил не выяснять, вполне возможно, что они просто отрабатывают ориентирование на местности.
Впрочем, он и сам пока не увидел свой дом, не узнал окружающую местность. Всё архитектурное великолепие города безжалостно стёрлось временем, обнажив серое однообразие шаблонных улиц. Ещё бы, ведь все дома строили по одним проектам, стандартные коробки, и лишь потом на них навешивали нарядные фасады, причудливые крыши, создавая каждому сектору неповторимый колорит.
Окинув напоследок взглядом дом, Алекс поспешил за остальными.
– Хт'тохнех! – услышал он тихое шипение на самой грани восприятия.
Затворник с удивлением оглянулся по сторонам; странные звуки, – то ли голос чей-то, то ли прошуршало что-то. "Наверно, померещилось, – подумал он. – Или кровь начала окисляться". Встревоженный этой мыслью, он догнал Бага и взял его за руку.
– Не бойся, – улыбнулся мальчик. – Я слежу за тобой.
В глубине подъезда соседнего дома, затаив дыхание, жрец наблюдал за уходящими людьми, и лишь, когда они скрылись за углом, осторожно выдохнул. Каким-то образом мясо услышало его проклятие, посланное сквозь плотно сжатые зубы, но при этом ни один из сарматов даже ухом не повёл. Надо удвоить осторожность, иначе не избежать беды: жрец объективно оценивал свои шансы скрыться от боевой пятёрки, как стремящиеся к нулю.
Пока Верхний круг не прислал подкрепление, основной задачей являлось не упустить след, висеть на хвосте у группы, бесплотной тенью скользя вдоль стен, выбирая самые тёмные места. В том, что ликаны придут, жрец не сомневался, – ещё утром он погружался в транс и отправил ментальный посыл. А если всё получится (жрец даже зажмурился от предвкушения), то он и сам скоро войдёт число избранных, в Верхний круг!

* * *

Не столь уж и далёк был затворник от истины, – сарматы, действительно, терялись в городских лабиринтах. Их стихия – лес, там уж никак не заплутаешь, не потеряешь направление, а на серых улицах под нависающей хмарью неба внутренний компас отказывал своим хозяевам. Одно время маршруты обозначали различными знаками на стенах, но вскоре отказались от этой идеи. Подлые жрецы (наверно, они, кто ещё!) сначала стирали рисунки, а потом начали копировать их, создавая ложные пути.
Пробовали создавать карты, и даже преуспели в этом, но возникла другая проблема, – если после входа в Город сарматы сбивались с маршрута (что случалось почти всегда!), заново определить своё месторасположение на карте зачастую было невозможно. Единственным надёжным способом оставался обзор местности с высоких крыш, поэтому иногда приходилось не один раз за день подниматься наверх, чтобы свериться с картами.
– Как-то так, – подытожил Логи свой небольшой ответ.
Алекс задумчиво кивнул. Он же не об этом спросил, когда догнал старшего, тот сам перевёл разговор на тему об этих давних проблемах. Что ж его интересовало то? Ах, да...
– Это я понял, – ещё раз кивнул затворник. – Но я спрашивал о конечной цели. Неужели весь смысл Выхода в том, чтобы учиться блуждать по Городу.
– Конечно, нет, – возмутился Логи. – Только первоходок тянет сюда, как свиней на соловья. Для нас это рутина, не более.
– Тогда зачем? – глядя на запустение и разруху вокруг, искренне недоумевал Алекс.
– Видишь здания, – вытянул руку старший. – Вон те, в самом конце улицы, на повороте, более тёмные. Это и есть наша цель на сегодня.
– Промзона? – теперь Алекс представлял, где они находятся, и узнал дома вдали. – Зачем она вам?
Услышав незнакомое слово, Логи заинтересовался, и пришлось Алексу сначала объяснять ему расположение и назначение поясов Города. Первый пояс, внешний, выполнял оборонительную функцию, состоял из домов с увеличенной толщиной стен, с окнами, заложенными кирпичом. Блок-посты, казематы, огневые точки, заградительная полоса, ощетинившаяся острыми ежами и колючей проволокой, – всё это служило щитом Города от опасностей внешнего мира, потому как Купол защищал только от смертельного воздуха.
Второй пояс из жилых домов создавался в расчёте на неизбежное увеличение населения Города после того, как внешний мир станет вновь пригоден для жизни. Уверенность в этом таяла с каждым годом, и пустые квартиры, к сожалению, так и не дождались своих хозяев.
Третий пояс, в котором они сейчас находились, являлся, по сути, одним большим спальным районом, разбитым на сектора. Здесь же располагались и многочисленные склады, хотя Алекс подозревал, что куда больше их было в промзонах, составляющих четвёртый пояс.
В этом последнем поясе было сосредоточено всё, что поддерживало инфраструктуру Города. Несколько раз Алекс бывал там с отцом, но лишь в качестве посетителя, – с его неоконченным юридическим образованием он не мог претендовать даже на работу слесаря, потому как все слесаря имели высшее техническое образование, а некоторые и по два. Впрочем, людей, КУПИВШИХ себе квартиру в Городе, это не беспокоило, в отличие от тех, кто должен был ежедневно отрабатывать своё место под Куполом.
Один раз отец обмолвился о существовании пятого пояса, но тут же замолчал и никогда больше не возвращался к этой теме. Существовал ли этот пояс вообще, и для чего он предназначался, Алекс так и не узнал.
– Так вот почему многие дома были пустыми, – почесал голову Логи. – Мы думали, оттуда всё вывезли, а их, оказывается, и не заселяли.
– Цель? – напомнил Алекс свой вопрос.
К этому времени они как раз достигли границы жилого пояса и промзоны. Вместо ответа сармат подошёл к ближайшему окну и поманил к себе затворника.
– Смотри, – мотнул он головой. – Это и есть наша цель.
– Мусор? – недоверчиво осмотрел Алекс груды хлама на полу.
– Не весь, – усмехнулся Логи. – Нам нужен пластик и стекло.
Алекс мысленно хлопнул себя по лбу, – как же он сразу не понял! Затворник осмотрел сарматов, словно впервые их увидел: ни грамма металла в одежде и снаряжении, ни крупицы стали в оружии. Костяные пуговицы, кожаные сапоги, одежда из грубой ткани, – наверно, так и должны выглядеть представители цивилизации, отброшенной в каменный век. Но как же не обратил он внимания на странную шероховатость серых шестов, нехарактерную для ствола или ветки дерева? Мало того, подошва обуви была выполнена из того же материала. А праща? Вряд ли она сплетена из пеньковой верёвки или звериных жил.
– Это на Выходе мы так снаряжаемся, – улыбнулся Логи, по-своему истолковав удивление Алекса. – В Базисе и Школе все ходят в нормальной одежде и обуви.
Глядя на выражение лица затворника, рассмеялись и остальные ребята.
– Значит, нам надо собрать пластик и унести его в Базис? – спросил Алекс.
То что, его предположение прозвучало нелепо, мужчина и сам понял, а усилившийся смех ребят подтвердил это.
– Конечно, нет, – ответил Логи. – Нам надо найти большие скопления и заякорить их.
– А потом придут другие и заберут, – попытался догадаться Алекс.
– Нет же, – отмахнулся Логи. – И вообще мы теряем время, потом сам увидишь. Приступаем...
Раньше попасть просто так на промзону было невозможно, – доступ осуществлялся через несколько проходных с постами охраны; все окна, выходящие на жилой пояс, наглухо закрывались либо металлическими ставнями, либо прочными решётками. Разумеется, сейчас они вошли напрямую через окно; предстояло группой, не разделяясь, идти через лабиринт промзоны, внимательно осматривая каждое помещение.
Источниками света служили полоски ткани, которые сарматы извлекли из рюкзаков. Они брали по две полоски, которые после скручивания испускали ровный зеленоватый свет, и повязали их на головы.
– Ему не надо, – Кама остановила Бага. который хотел сделать повязку Алексу. – Вдруг плохо станет.
Алекс испуганно отдёрнул руку, он едва не дотронулся до светящейся ткани, которую ему протянул мальчик.
– Что это? – спросил он.
– Не знаю, – пожала плечами Кама. – Химия какая-то. Говорят, безвредная, но в твоём случае лучше не экспериментировать.
– Лучше не надо, – поспешил согласиться Алекс. – Я и так никуда один не сунусь.
Теперь и не скажешь, для каких целей ранее служило это помещение, с низким потолком, длинное и вытянутое вдоль окон, в равной мере оно могло быть и мастерской, и архивом, и ещё много чем. Единственный выход располагался как раз посредине; туда они и пошли. Алекс думал, что сейчас придётся долго и нудно копаться в грудах мусора, выбирая и откладывая в сторону куски пластика, и даже пожалел об отсутствии перчаток, но, к его облегчению, этим они не занимались.
Выйдя в длинный коридор, уводящий куда-то вглубь, они начали методично обходить все помещения, обследуя их по одной и той же схеме: трое заходят внутрь, двое остаются, чтобы контролировать путь в обе стороны и заодно наносить на карту маршрут. На Алекса не обращали внимания, и он присоединялся то к одним, то к другим. Сначала он честно высматривал пластик и стекло; потом понял, что сарматов интересуют только целые стёкла, и сразу стало ясно, почему в Городе нет ни одного окна, – то, над чем сжалилось время, прибрали люди.
На пластик он тоже указывал, но ему пояснили, что поисковую группу интересуют достаточно большие скопления пластика, мелочь будут собирать позже. Склады в жилом поясе, которые часто посещал Алекс, наверняка, уже были давно найдены, а об их расположении в промзоне ему, увы, ничего не было известно.
Если снаружи время хотя бы делилось на день и ночь, то в этих бесконечных коридорах совсем замерло. Весь мир сузился до коридоров и лестничных маршей с серыми стенами и толстым ковром из пыли, скрадывающим шаги. Это однообразие затягивало, и Алексу казалось, что вся прежняя жизнь была лишь сном, а на самом деле он только бродит по этому мрачному тёмному лабиринту. Поэтому его мозг не сразу воспринял команду:
– Привал! – объявил Логи, зайдя в очередное помещение для проверки.
Вставшая на страже в коридоре Кали буркнула "Наконец-то!" и скрылась внутри. Последовавший за ней Алекс не сразу понял, что необычного в этом помещении. Такая же разруха, груды мусора на полу, но нет ставшего уже привычным затхлого запаха! Воздух показался ему настолько упоительно свежим, что, не удержавшись, он остановился и вдохнул его полной грудью.
– Эй, не задерживай, – возмутился Торш у него за спиной. – Я тоже хочу войти.
От несильного толчка в спину Алекс сделал пару шагов и заметил источник свежести, – окна, в темноте практически неразличимые на фоне стен. Сколько же они бродили, если на Город давно опустилась глухая ночь? Единственным источником света, как и в коридорах, являлись повязки, которые поначалу светили очень ярко, почти слепили, а сейчас едва мерцали.
– За полдня ничего не нашли, – огорчённо вздохнул Баг.
– Ничего, мелкий, – подбодрил его Торш. – У нас ещё два дня впереди. Что-нибудь обязательно нароем.
Получив скромный пай, Алекс расчистил место у стены и с наслаждением вытянул гудящие ноги. Когда-то он считал, что находится в неплохой физической форме, но это было целую вечность назад... Несмотря на усталость, аппетита не было, как и жажды; он меланхолично пережёвывал жёсткое мясо с твёрдой лепёшкой, изредка прикладываясь к кружке. Кстати, к пластиковой кружке, усмехнулся он про себя, только сейчас обратив на это внимание.
– Свободно? – раздался под ухом женский голос, и Саша кивнул головой, не поднимая взгляд.
Он вяло ковырялся в тарелке с супом, прихлёбывая горячий, жирный бульон; салат и бифштекс с гарниром дожидались своей очереди в стороне.
– Я тебя раньше не видела, – заявил тот же голос. – Ты с какой бригады?
Саша тяжело вздохнул и соизволил посмотреть на назойливую соседку по столу. Несмотря на гудящую с похмелья голову, он сразу оценил правильные черты лица, густые волосы и стройную фигуру, подчёркнутую тёмно-серой униформой.
Всему виной вчерашний вечер с друзьями, незаметно затянувшийся до утра. Одно из немногих развлечений в закрытом от внешнего мира городе, где молодые люди, выдернутые из привычной жизни, с нетерпением ждали истечения срока, выставленного влиятельными родителями. Правда, раньше их встречи напоминали яркие вечеринки, от которых сейчас остались лишь декорации да остатки былых запасов дорогого алкоголя, – мрачные застолья, больше присущие поминкам.
Для себя Саша уже решил, что больше не пойдёт туда. Какой смысл выслушивать в очередной раз однообразные жалобы на свою судьбу? Пора признать, что они задержатся в этом городе намного дольше, чем рассчитывали. В отличие от своих приятелей, он давно пришёл к подобному выводу на основе информации, получаемой из новостных лент, когда Интернет ещё работал.
Каждый день в новостях звучали страшные цифры: резкий скачок смертности населения на фоне непонятного заболевания крови, многочисленные аварии и техногенные катастрофы, связанные с отказом высокоточного оборудования. Что происходило сейчас в мире, Саша не имел представления, – месяц назад Интернет начал умирать. Он заметил это по отсутствию ряда любимых сайтов, потом начали пропадать целые сегменты, и неделю назад перестал отзываться последний поисковый сайт, который работал.
Для себя Саша уже сделал выводы, осталось лишь смириться с ними. К сожалению, отец оказался прав, и они здесь застряли надолго. Посмотрев вчера на друзей, он понял, что поддержки среди них искать не стоит: большинство из них привычно ныли, заливая горе алкоголем, остальные, те, кто осознал размер нависшей над миром задницы, тоже пили, но уже со страха. Ему не по пути ни с теми, ни с другими.
И вот его размышления над тарелкой супа о судьбе человечества так бесцеремонно прервали.
– Со второй, – соврал он незнакомке, лишь бы та отвязалась.
– И я тоже, – удивилась она. – А блок какой?
– Блок..., – произнёс он задумчиво. – Блок...
Он не мог понять, отчего такое любопытство? И почему в этом кафе многие люди в униформе?
– Новенький? – догадалась девушка.
– Ага, – снова соврал он.
– Понятно! – расплылась она в улыбке. – Добро пожаловать! Линда!
– Алекс, – он пожал протянутую маленькую, но крепкую ладонь.
– Если что я в блоке 5С, – сообщила она. – Команда у нас подобралась хорошая, и места свободные ещё есть.
– Ладно, – ответил Саша, пытаясь не выдать своей неосведомлённости. – Я подумаю.
Линда перевела разговор на другую тему, они обсудили ухудшение качества питания, ужесточения режима на улицах, возведение дополнительных стен на периметре и многие другие вещи, о которых Саша не имел понятия. Почти год он жил в скорлупе элитного сектора, зная куда больше о жизни внешнего мира, чем о событиях в городе.
Когда молодой человек вышел из кафе, голова у него всё ещё гудела, но уже не от похмелья, а от полученной информации. Отец никогда ничего не упоминал о формировании штурмовых бригад для дополнительной охраны периметра, которые находились в постоянной готовности к переброске на проблемные участки. Откуда вообще могут возникнуть проблемные участки? Кто собирается нападать на город?
Пора вылезать из раковины, решил он про себя, пока её не раздавили.

* * *

Баг слегка похлопал по плечу Алекса и предостерегающе поднёс палец ко рту, когда тот открыл глаза.
– Тихо, – прошептал мальчик. – Не шуми.
"Какой же он слабый", – с жалостью подумал Баг, глядя, как затворник с трудом поднимается с пола и морщится от боли в затёкших мышцах. Конечно, вчера им пришлось много пройти, в том числе и по лестницам, но сам мальчик усталости не чувствовал.
– Говорю же, тише, – поморщился он, когда Алекс шаркнул подошвой ботинка по бетонному полу.
Логи с Торшем ушли проверять коридор, девочки стояли около двери, слегка пригнувшись, и насторожённо посматривали в окна. Проникнувшись серьёзностью ситуации, Алекс со всей возможной осторожностью двинулся к выходу из комнаты. Наверняка, где-то за углом обнаружилась очередная кошмарная тварь, которую следует избегать.
– Кто там? – шепотом поинтересовался он у Бага, кивнув в сторону коридора.
– Не там, – поправил его мальчик и показал на окно. – Голуби!
– Кто?
Если бы ему сказали про какого-нибудь плотоядного храпозавра или огнедышащего брюхомота, он бы не стал переспрашивать, или, по крайней мере, сделал это шёпотом. Но всё было настолько неожиданно, что Алекс не только повысил голос, он ещё и выпрямился во весь рост. Баг зашипел и потянул его за рукав, пригибая к полу, но, увы...
За окнами раздалось хлопанье сотен крыльев, комната моментально погрузилась в полумрак. Выплюнув проклятие, Баг схватил остолбеневшего Алекса за руку и, как безвольную куклу, потянул за собой в коридор. Мужчина не удержался, обернулся на пороге, глазам его предстало зрелище, дикое, завораживающее, но нелепое в данном месте: как тучи, стаи голубей заслонили небо. Судя по всему, все они летели в их окно, одного из них, вырвавшегося вперёд, Алекс даже успел мельком разглядеть, – за минувшие столетия "птица мира" обзавелась длинными, мощными когтями, клюв её удлинился и хищно загнулся.
Всё это Алекс припомнил потом, когда они укрылись в темноте коридоров от разъярённых птиц. Много лестных слов выслушал он в свой адрес от спутников. Неубедительным выглядел и его довод о том, что Город необитаем. В данном случае, как пояснили ему, это означает лишь то, что здесь никто постоянно не живёт. Многие существа приходят сюда, кто на пару часов, кто на пару недель, но постоянными обитателями город так и не обзавёлся.
Например, голуби облюбовали крыши промзоны для выведения своего потомства, здесь их птенцы находятся в большей безопасности, чем в лесу. Алекс согласился, что в данном мире голубиная стая на открытом месте вызывает одним своим видом невольный страх. Сарматы подозревали, что гармони приходят в Город с целью полакомиться голубиными яйцами, но никто пока в этом лично не убедился.
Здесь можно встретить группы ликанов, иногда со жрецом, но чаще самих по себе. Опять же имелось мнение на уровне догадки, что хитрые жрецы предпочитают издалека управлять полулюдьми.
– В общем, проходной двор, – пошутил Алекс, узнав о разнообразии недружелюбной фауны.
На него посмотрели с лёгким недоумением, но, уловив, в целом, смысл выражения, согласились.
– Тут много кто ходит по дворам, – кивнул Логи.
– Только стражи всегда на своём месте, берегут сердце Города, – тихо произнёс Торш.
Лица ребят разом помрачнели, словно опять их накрыла тень от налетающей голубиной стаи.
– Ясно, – вздохнул Алекс.
Что ж тут неясного? Осталось определить место новой напасти в общем паноптикуме по степени опасности. И кстати, не мешало бы выяснить, кто страшнее – голуби или гармонь?

* * *

Некоторое время жрец смотрел, как мечутся голуби над плоскими крышами в поисках врага, посмевшего посягнуть на их потомство. Так как желающих опробовать на себе остроту когтей и крепость клювов поблизости не обнаружилось, вскоре птицы угомонились и спустились обратно к гнёздам. Жрец невольно сглотнул слюну, – очень уж хороши были на вкус птенцы, в отличие от взрослых птиц, имевших мясо жёсткое и жилистое, – и отогнал от себя мысли о еде.
Переполошили голубей, вероятнее всего, проклятые сарматы, которые залезли в каменный лабиринт. Следить за ними там было, во-первых, опасно, а, во-вторых, бессмысленно, потому как обычно они выходили там же, где и заходили. Оставалось только ждать и надеяться, что отряды, посланные Верхним кругом, не задержатся в пути.
Жрец уселся на бетонную плиту балкона и зябко поёжился. Он нашёл себе хороший наблюдательный пункт на верхних этажах, под наблюдение попадал большой участок территории, при этом самого жреца заметить снизу было практически невозможно. Вытряхнув из рукава чётки, он устроился поудобнее и приготовился к долгому ожиданию.

 

[DeGreeze]

Глава 6

Никто не мог похвастать тем, что видел стражей, – только слухи и домыслы, теории и догадки. Обитающие в глубине промзоны, они никого не пропускали в её центр. С разных сторон заходили на запретную территорию сарматы, по разным этажам пробовали пройти, но всегда упирались в преграду. Нет, она не являлась физическим препятствием, это бы не остановило группы, но враг был невидим, а оттого неуязвим и страшен.
Начиналось всё с тихого звенящего свиста, звучащего в голове. Если пренебречь предупреждением и продолжать путь, звук будет нарастать, с каждым шагом давить всё сильнее. По крайней мере, так рассказывали те, кому посчастливилось остаться в живых после встречи со стражами. В какой-то момент достигается некий барьер, и никто не знает, что происходит после этого, – группы просто бесследно пропадают.
– Почему бы просто не отступить? – недоумевал Алекс. – Сразу после того, как послышался свист.
– Не так всё просто, – покачал головой Логи. – Стражи не стоят на месте, их передвижения невозможно предугадать.
– И вместо того, чтобы убегать, можно попасть прямо в лапы стражу, – закончил мысль старшего Торш.
– Значит, мы в любой момент можем нарваться на него? – поёжился Алекс, сердце замерло от дурного предчувствия.
– Никто не встречал стражей на окраине этого пояса, то есть промзоны, как ты сказал, – успокоил его Логи. – Глубоко мы не будем заходить.
Алекс припомнил карту с занесённым на неё вчера маршрутом, которую показывала ему Кама. Они много прошли, но, в основном, блуждали по разным этажам, заходя вглубь промзоны лишь метров на триста, хотя её диаметр составлял порядка трёх километров.
Этот день ничем не отличался от предыдущего, – перед глазами мелькали голые бетонные стены в зеленоватом свете от повязок, под ногами шуршал мусор, в воздухе висела потревоженная пыль. Разнообразие внёс возглас Бага:
– Есть! Я нашёл!
– Новичкам везёт, – хмыкнул Торш, оставшийся вместе с Кали в коридоре.
– Что там? – сгорающий от любопытства Алекс протиснулся в узкий проём.
Оглядевшись, он сразу понял, какие именно объёмы пластика способны заинтересовать сарматов. Всё пространство было загромождено завалами из пластиковых труб, когда-то аккуратно уложенных на металлических стеллажах, а сейчас развалившихся по всему полу. Горы труб высотой местами до полутора метров были покрыты привычно толстым слоем пыли, и Алекс с ужасом представил, как повиснет сейчас в комнате непроницаемое облако, забивая нос и рот, когда придётся всё это переносить.
Однако сарматы не торопились ворошить драгоценные груды. Вместо этого Логи вынул из своего рюкзака небольшие шарики, размером примерно с ноготь, и расположил их парами по углам комнаты, – одни внизу, а второй примерно на высоте своего роста.
– Удачно зашли, – удовлетворённо произнёс он после этого. – Почти всё целое.
– А что дальше? – спросил Алекс, глядя, как ребята выходят из склада. – Кто заберёт отсюда это всё?
– Смотри, это якоря, – Логи показал на шарики на стенах, а потом продемонстрировал ещё один на своей ладони. – А это маяк!
– И что? – Алекс ничего не понял из объяснений подростка.
– И всё! – пожал тот плечами. – Мы принесём маяк обратно, а там по нему за якоря вытащат нашу находку в Базис.
Теоретически Алекс, конечно, понял. Что ж тут непонятного?! Заключи нужный тебе груз в параллелепипед из восьми шариков по вершинам, отнеси девятый в пункт назначения, и на этом транспортные проблемы исчерпаны. Но как? У него не укладывалось в голове, как эта система работает. За счёт чего? И кстати...
– А зачем таскать маяк с собой? – пришло ему в голову. – Можно же оставить его в Базисе, чтобы не потерять на обратном пути?
– Якоря активируются, когда отделяешь их друг от друга, – терпеливо объяснил Логи, – и маяк в это время должен находиться рядом, иначе не будет привязки.
– Как у вас всё просто! – вздохнул мужчина.
После удачной находки настроение у всех заметно поднялось. Как понял Алекс, у многих групп Выход проходил впустую, они не успевали ничего найти в отведённое время. Время их группы истекало завтра, на пару дней раньше, чем планировалось, потому как определялось оно количеством взятых с собой продуктов, никак не рассчитанных на появление в группе шестого человека. Но, тем не менее, они вернутся не с пустыми руками.
В связи с этим можно было не спешить, и на привал они остановились не там, где придётся, а сначала нашли светлое помещение, с окнами на улицу, расточительно потратив на это целых полчаса.
– Забери меня Харр! – воскликнул Торш, первым заходя в обнаруженную комнату. – За что нам столько счастья и сразу?!
Вдоль трёх стен лежали пластиковые ящики самых разных форм и размеров, они занимали значительную часть всей площади помещения, оставляя свободными лишь проходы у окон. Глаза третьеходок засияли от радости, у Бага непозволительно широко открылся рот, Алекс ошеломлённо крутил головой, и только Логи скептически ухмыльнулся, но промолчал.
– Они полные! – восхищённо присвистнул Баг, ухвативший один из ящиков.
– Здесь куда больше! Может, перекинем привязку с труб? – предложил Торш. – Возьмём лучше это.
– Оставь, – махнул рукой Логи.
Смахнув пыль с ближайшего ящика, он отщёлкнул незаметный крепёж и откинул крышку. Содержимое вызвало у ребят недоумённые взгляды.
– Что это? – спросила Кама, взяв в руки увесистый свёрток.
– Разверни, – предложил ей Логи.
Девушка отнесла находку к окну, остальные сарматы обступили её. Сопящий от любопытства Баг попросил:
– Можно я?
– Ну, давай.
Мальчик бережно освобождал непонятный предмет от плёнки, покрывавшей его множеством слоёв, – крепкая и прочная, она, разумеется, пригодится в Базисе. После плёнки его ждала ещё одна преграда, толстый слой пластика, надёжным панцирем ограждающий странное устройство от внешней среды.
– А дальше как? – беспомощно посмотрел он на Логи.
– Посередине есть клапан, – ответил тот. – Но сейчас лучше не открывать его.
– Почему? – вразнобой спросили ребята.
– Это оружие затворников, сплошной металл. Перепачкает здесь всё.
Алекс стоял, как заворожённый, не в силах оторвать взгляд от лежащей на полу винтовки. Да-да, винтовки! Как только Логи открыл ящик, он сразу узнал знакомые очертания даже сквозь толщу плёнки. Привет из прошлого.
– Похоже, ты раньше имел с этим дело? – Логи спросил Алекса, заметив его состояние.
– Овёс! – невольно улыбнулся мужчина.
– ???
– Мы её меж собой так называли, – пояснил Алекс, глядя на вытянувшиеся от удивления лица. – Официальное название – АВээС, автоматическая винтовка Снегирёва, модель 51.
– Странные вы, затворники, – протянул Торш. – Надо ж додуматься, называть оружие в честь грибов!
– Каких грибов? – настала очередь Алекса удивляться.
– Ты никогда не пробовал овсяные грибы? Бедняга, – посочувствовал Торш и успокоил. – Ничего, на обратном пути наберём, и Кали их пожарит. Лучше неё никто не умеет готовить овсяные грибы на открытом огне, да ещё с травками.
Торш от удовольствия аж зажмурился, а Кали кивнула, подтверждая слова брата. Логи поднял с пола винтовку, покрутил её в руках и положил обратно в ящик:
– В общем, возни много, – подытожил он. – Надо защитные перчатки и маски, чтобы всё аккуратно распаковать и перебрать. Оставим подарок для следующей группы.
На вопрос Алекса, почему бы не отправить в Базис ящики вместе с их содержимым, ему, как маленькому объяснили, что незачем в дом тащить всякий мусор, коим и является металл. Логи рассказал, как пару лет назад своими глаза видел, что происходит на воздухе со вскрытым оружием из подобных ящиков. Почти сразу начинается процесс распада, и через пару часов металл превращается в кучу пыли, въедающейся во всё, с чем соприкоснётся, а при попытке взять в руки (даже в перчатках!) раскрашивается в местах контакта с пальцами.
И к тому же два маяка не могут находиться рядом, происходит сбой привязки к якорям. Конечно, про запас сарматы брали с собой два-три комплекта, но расходовался обычно только один; очередь запасных наступала, если обнаруживалась более крупная находка, чем заякоренная первым комплектом.
Когда все расположились на привал, Алекс не удержался и вытащил оружие из ящика. На дне остались магазины и коробки с патронами, также надёжно запаянные в пластик. Присев на стены, мужчина положил винтовку на колени. Он водил по ней кончиками пальцев так же, как в первый раз много лет назад.
– Запомни, боец, отныне ты должен сродниться с этим оружием, оно станет частью тебя. Твои пальцы будут помнить его на ощупь, как тело любимой девушки, чтобы даже в полной темноте вставить куда надо. Я имею в виду магазин, в данном случае.
Высокий мужчина в серой форме стоял напротив Саши, между ними на столе лежала АВС-51. Заканчивался второй час обучения. Всё это время инструктор объяснял и тут же спрашивал, проверяя и перепроверяя. Показывал и тут же просил повторить его действия, постепенно переводя знания в умения.
– С этой минуты держи постоянно его в пределах пятисекундной досягаемости, – выдал инструктор последнее напутствие. – А теперь вперёд, на огневую.
Ещё через час Саша вышел из тира, слегка морщась от звона в ушах. Наушники здесь не использовались принципиально, чтобы новички сразу привыкали к грохоту выстрелов. Вышедший вслед инструктор похлопал его по плечу:
– Давай на периметр, пора развивать навыки на практике, – и махнул рукой в сторону внешнего пояса. – В какую бригаду распределили?
– Во вторую, – ответил молодой человек. – Блок 5С.
– Они сейчас где-то на шестом участке, – прикинул инструктор. – Выходи к ближайшему посту, там спросишь, как пройти.
Добираться пришлось долго, часто уточняя дорогу; в этой части города молодой человек абсолютно не ориентировался. Для него стало сюрпризом, что теперь из города нельзя просто так выйти, – проходы между домами на самой окраине, действительно, наглухо заложили, возведя основательные кирпичные стены метра три высотой. Верхние этажи соседних домов соединялись между собой металлическими мостками, от балкона до балкона. Параллельно этому охранному поясу внутри периметра шла широкая улица, по которой и двигался молодой человек. Шестой участок состоял из десяти домов, соединённых стенами-перемычками в монолитное заграждение.
Поиски своего блока могли затянуться, потому Саша решил для начала подняться на крышу ближайшего дома. Окна нижних двух этажей в сторону леса также были наглухо заложены кирпичной кладкой, отчего в здании царил полумрак, разгоняемый редкими лампами на лестнице. "Режим экономии", – с горечью подумал он, вспомнив беспечные первые месяцы своего пребывания в городе.
Постовые на третьем этаже увлечённо высматривали что-то через окно-амбразуру и, не отвлекаясь от своего занятия, послали молодого человека в следующий дом, где по их словам где-то наверху обосновался блок 5С второй бригады. Металлические мостки под ногами прогибались, когда он переходил в соседнее здание на высоте пятого этажа. С опаской подумал, что в случае тревоги по этим шатким сооружениям придётся бегать, может быть, даже в темноте, и постарался отогнать от себя невесёлые мысли.
Пару раз он уже жалел, что, поддавшись порыву, записался в штурмовики, когда друзья до сих пор отсиживались по квартирам, устраивали вечеринки, и вообще понятия не имели, что творится на окраине. Его отец, убедившись после долгого разговора в серьёзности намерений сына, одобрил решение. "К сожалению, сбываются худшие прогнозы, – сказал он, – и нам всем стоит подготовиться к худшему варианту событий". Кстати, именно благодаря отцу, Саша так быстро попал в штурмовую бригаду, – обычно кандидатов пару недель готовили на спецкурсах, заодно выясняя готовность новичков к предстоящей службе, и далеко не все сдавали выпускной тест.
Бойцы на ближайшем посту в здании, куда перебрался Саша, объяснили, что этажи зданий контролируются стационарными постами, а штурмовики предпочитают располагаться на крышах.
– Алекс! – раздался возглас, как только он выбрался на крышу. – Иди сюда!
Обернувшись, он увидел Линду, которая призывно махала ему рукой. "Человек пятнадцать", – прикинул он общую численность блока 5С. Вопреки ожиданиям, он не увидел высоких парней с мужественными обветренными лицами и гибких мускулистых женщин. Обычные люди далеко не в лучшей физической форме, у некоторых даже до сих пор сохранился излишний вес.
– Привет! – поздоровался он со всеми, подойдя ближе.
– Новенький! – утвердительно кивнул головой мужчина лет за пятьдесят. – Ну, давай, знакомиться. Виктор Сергеевич!
Саша обменялся со всеми краткими рукопожатиями, даже не пытаясь сходу запомнить все имена, достаточно пока Линды и Виктора, который оказался командиром блока 5С.
– Вообще-то ко мне, как к непосредственному командиру, положено обращаться комблок, – объяснил ему Виктор. – Но оставим это для начальства и проверок. Зови по отчеству или командир, как нравится.
– Сергеич? – уточнил Саша.
– Так точно, – подтвердил командир. – Козырять будем перед начальством, а меж собой можно по-простому. Теперь все на позицию, отрабатываем вариант три...
Следующие несколько часов им предстояло контролировать выделенный участок, осматривая густые заросли леса через оптические прицелы АВС-51. Установка – стрелять на поражение при любом замеченном движении. Всё это плохо увязывалось с тем, как молодой человек представлял себе службу в штурмовой бригаде. Тем более, он чувствовал, что их блок являлся излишним звеном в охранной системе, – дома были нашпигованы постами, на которых тем же самым занимались люди, подготовленные намного лучше так называемых "штурмовиков".
– Не кисни, парень, – подбодрил его Сергеич, заметив его состояние. – Наше дело обозначить цель, дальше посты отработают.
– Кто вообще может напасть на нас? – поинтересовался Саша.
– Люди, кто ж ещё?! – горько усмехнулся командир. – Правда, сейчас их вряд ли ещё можно так называть.
– Мы будем стрелять в людей? – Саша выпустил из рук винтовку.
Сергеич перехватил оружие, которое чуть не перевалилось за край крыши, и бросил по сторонам быстрый взгляд.
– Откуда ты взялся такой? – прошипел он.
Ухватив Сашу за локоть, он рывком поднял его на ноги и увлёк за собой на другой край крыши. Остальные штурмовики, расположившиеся редкой цепью вдоль парапета здания, похоже, не заметили инцидента.
– Послушай, парень, – сказал Сергеич негромко, но жёстко. – Я знаю, что в бригаду случайного человека не возьмут, но ты, похоже, не до конца осознаёшь, куда попал.
– Осознаю, – возразил Саша. – Только не думал...
Он замялся, пытаясь выразить своё немалое удивление от "штурмовой бригады" и функций, ей выполняемых, но Сергеич, по-своему, понял его:
– Никто не думал, – мягко сказал он. – И ты не думай, что там люди. Это просто цель. Вспомни, чему тебя учили.
"Учили?". Получается, две недели на курсах будущих штурмовиков готовили не столько физически, сколько в плане психологической подготовки? Саша подумал, что, скорее всего, не сдал бы итоговые тесты на этих курсах. Тем временем командир продолжал:
– Нельзя позволять им выходить из леса, трупы на открытом поле деморализуют бойцов, давят на психику. Наши винтовки снаряжены только трассерами, потом подключаются посты и поддерживают огнём в указанном направлении. Им так проще, ведь не они первыми открывают огонь.
Сергеич говорил, а Саша механически кивал головой, пытаясь осознать смысл происходящего. Толпы людей, обречённых на смерть, пытаются прорваться в город, укрытый куполом от вируса, погубившего весь мир. Первых "мигрантов" даже принимали, но, к сожалению, все они умирали буквально в течение суток в страшных муках. Единственное, что мог даровать им город, – быструю смерть от металла. Горькая ирония.
– Это для их же блага, – говорил Сергеич. – Организмы людей настолько отравлены, что их не спасти. К тому же вирус поражает мозг, и они больше напоминают диких зверей, чем людей.
– Я понял, – с трудом выдавил из себя Саша. – Понял.
– Мало понять, – внимательно посмотрел на него командир. – Надо принять это, как данность. Отныне люди остались только здесь. И ты обязан защищать их любой ценой.
Остаток смены Саша просидел у парапета, тщательно отгоняя от себя мысли. Он боялся, что, если начнёт думать о происходящем, то сойдёт с ума, поэтому просто рассматривал пейзаж в оптику прицела. Иногда с крыши к лесу проносилась очередь трассеров, и через пару секунд на обозначенный участок с постов обрушивался свинцовый дождь. Скорее всего, время огневой обработки строго регламентировалось, потому что выстрелы стихали, словно по команде; каждый раз канонада длилась не более пяти секунд. Неизвестно, был при этом кто-нибудь в лесу, но сам Саша ни разу не прикоснулся к спусковому крючку.
– Алекс, хватит, – подошла к нему Линда. – На сегодня всё.
Оказывается, Саша настолько отстранился от происходящего, что не услышал команды Сергеича. Все остальные штурмовики уже стояли около командира в центре крыши.
– Пойдём, – мотнула головой девушка. – Сергеич что-то сообщить хочет, ему только что пакет от комбрига передали.
Саше было глубоко неинтересно, что хотел сказать командир, и вообще он решил, что эта служба не для него, зря сюда так рвался, просил отца поспособствовать.
– Пойдём, пойдём, – потянула его за рукав Линда. – Только нас ждут.
Сергеич ознакомился с содержимым пакета, листком с напечатанным текстом, и обвёл внимательным взглядом людей, обступивших его.
– Не знаю, с чего и начать, – озадаченно потёр он подбородок. – Сластить пилюли не умею и не буду, потому скажу лучше сразу. На прошлой неделе я сообщал вам о восстании на объекте номер шесть, где один из членов Совета, полковник Харитонов, со своими бойцами поднял бунт. Помните, под какими лозунгами они это сделали? К сожалению, их поддержали гражданские, а со вчерашнего вечера объект номер шесть перестал выходить на связь.
"Что за шестой объект?", – Саша не мог понять, отчего так взволновались люди вокруг него. Почему Линда всхлипнула у него за спиной, а у остальных женщин влажно заблестели глаза? Впрочем, он и так уже чуть не прокололся с этими спецкурсами, потому решил отложить свои вопросы. Может, в дальнейшем, представится удобный случай, чтобы всё выяснить.
– Не будем тешить себя надеждами, – мрачно продолжил Сергеич. – Это означает, что бунтовщики захватили центр управления, и, вероятнее всего, погасили генераторы Купола.
– Твари! – прошептал кто-то из штурмовиков.
Их лица окаменели, руки крепче сжали оружие. "Какой купол?" – не понял Саша и даже посмотрел наверх, чтобы убедиться в целостности полусферы, накрывающей город. "Какие бунтовщики?"
– Переживать об ушедших будем позже, – произнёс командир. – Перед нами ставится дополнительная задача. Ни в коем случае не допустить подобного в нашем городе, давить в зародыше подобные идеи и их распространителей.
"Вот как!" – отметил про себя Саша, надеясь, что внешне его удивление никто не заметил. Значит, подобных городов несколько, минимум шесть. Вряд ли этот факт специально скрывают, просто ему раньше не было дела до этого. Молодой человек мысленно отвесил себе увесистый пинок, он сам поражался собственной беспечности, явившейся причиной дремучей неосведомлённости. Конечно, большинство информации, полученной им сегодня, относилось к закрытой, но некоторые сведения он мог узнать раньше, до вступления в ряды штурмовиков. "Просто мне было это неинтересно", – с горечью признался он себе.
– Надеюсь, ни у кого из вас не дрогнет рука, – сказал Сергеич. – Помните, в это непростое время внутренний враг куда опаснее внешнего. Если сегодня вы его пожалеете, скорее всего, завтра не наступит ни для кого из нас. Купол!
С последним словом командир вскинул левую руку со сжатым кулаком и ударил по правому плечу, выставив локоть вперёд, остальные повторили его движение. "Да у них и приветствие своё есть!", – восхитился Саша и слегка замешкался, но успел неуклюже ответить.
Как по сигналу, сразу после этого штурмовики начали расходиться. Сергеич достал из кармана куртки рацию, и протянул её Саше:
– Вот, это твоя. Вызвать могу в любое время, так что не расслабляйся.
– Даже в выходные? – пошутил молодой человек.
– У нас не бывает выходных, – отрезал командир. – Ты должен быть всегда наготове.
Он подозвал Линду, которая не успела уйти:
– Помоги новенькому с рацией и проводи на склад за формой и защитой.
Глядя в удаляющуюся спину, Саша негромко проворчал:
– Ну и порядочки. Сначала дают оружие, потом всё остальное.
– Лучше оказаться без формы, чем без оружия, – пожала плечами Линда. – Время сейчас такое.
– Точнее полное отсутствие времени, – уточнил Саша. – Каково это, постоянно находится на взводе?
– Не так уж всё плохо, – улыбнулась девушка. – Иногда целый день без вызова проходит. Не надо его ждать, а то с ума сойдёшь, все нервы измотаешь. В общем, привыкнешь.
– А как выйти из бригады? – поинтересовался Саша. – Заявление писать, или, как его, рапорт?
– Выйти? – глаза девушки широко распахнулись. – Ты хочешь уйти из штурмовиков?
– Нет, конечно. Я просто интересуюсь, – смутился молодой человек. – Э-э-э, что бы разговор поддержать...
– Не обязательно для этого задавать глупые вопросы, – строго сказала Линда.
– Постараюсь, – вздохнул Саша. – Ладно, что там с рацией-то?

 

[goblin1965]

мастер!

 

[DeGreeze]

goblin1965, спасибо! я стараюсь)))

 

[DeGreeze]

Глава 7

"Интересный калейдоскоп, – думал Алекс, глядя в окно на кусочек светлеющего неба. – К чему бы мне это снится?" Он проснулся под утро, заново пережив во сне кусочек своей жизни. Именно пережил, – не просмотрел, словно в кино, а полностью погрузился в атмосферу тех дней.
Ноздри ещё щекотал запах сгоревшего пороха, а на губах застыл вкус поцелуя Линды. Именно эту невероятную смесь он ощутил, когда блок 5С в составе бригады принял на себя удар, действительно, крупного прорыва. Дикие подошли под самые стены, и местами живые лестницы поднялись на уровень стен. Разумеется, впоследствии Алекс не раз сталкивался с ними, но тогда впервые увидел бывших людей вблизи, – дикие не были ещё такими ловкими и сильными, иначе штурмовики бы не устояли. Но людьми они оставались только внешне, в их глазах уже не было ничего человеческого, там плескалось море безумия и ненависти.
Стоило закрыть глаза, как яркими кадрами начинали мелькать воспоминания, ни о каком сне не могло быть и речи. Алекс поднялся, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить остальных, и присел на ящик рядом с Логи, чья смена пришлась на утренние часы. На ночёвку они вчера вернулись в то же самое помещение, бывшее когда-то оружейным складом.
– Каково это, жить без солнца? – спросил подросток, кивнув в сторону окна.
– Купол не всегда был таким, – ответил Алекс. – Он мутнел постепенно, этот процесс растянулся на несколько лет, не было резкого перехода. Мы просто привыкли, что с каждым годом солнце становится больше и тусклее.
За окном тёмно-серые краски уступали место светло-серым, знаменуя начало очередного дня. На сегодня был назначен выход с Города, чему Алекс искренне радовался. Его слегка страшила незнакомая природа, но всё лучше, чем этот гигантский склеп.
– Обратно так же пойдём? – поинтересовался он. – Окружными путями?
– Если сможешь вывести нас сразу к Проходу, – сказал Логи, – будем только рады.
– Я попробую.
Алекс с сомнением посмотрел на протянутую карту. Чтоб ей воспользоваться, надо понять, где именно они сейчас находились. Он уже пытался из окна высмотреть что-нибудь знакомое, чтобы привязать карту к местности, но с нижних этажей выполнить это представлялось маловероятным.
– Долго нам обратно идти? – задал Алекс ещё один вопрос.
– До Базиса? Дня три-четыре, – ответил Логи и поправился. – С тобой, наверно, на неделю растянется. Извини, но ты такой неуклюжий...
– Я понимаю, – вздохнул мужчина. – Самому неприятно ощущать себя обузой.
– Ничего, – успокоил его подросток. – В Базисе отработаешь. Из тебя все знания выжмут, до мельчайших крупиц, а то информации о городах у нас мало.
– Городах?
В разговорах между собой сарматы, наверняка, упоминали о других городах, но Алекс не придавал значения, упускал из виду. А теперь его заинтересовал этот момент:
– И сколько их всего, – спросил он.
– Кроме этого, есть ещё четыре, – ответил сармат и добавил. – Над всеми купола были разрушены.
– А было семь городов! Семь! Вы не все нашли, – затворник хлопнул себя по колену. – Где-то есть ещё два города!
– Точно семь? – заинтересовался Логи. – Именно, под куполами?
– Да! – подтвердил Алекс.
– И на карте сможешь показать?
– Да!
– Это же здорово! – обрадовался Логи и пояснил. – В обычных-то городах всё разгромлено, да и заросло давно.
Алекс поднялся и подошёл к окну, противоречивые чувства переполняли его. Может, в другом городе купол продержался дольше, чем здесь, и он увидит кусочек прежней жизни? Или даже до сих пор кто-то поддерживает купол, и там есть люди! То есть, обычные люди, ведь даже сарматы не являлись людьми в прежнем смысле с точки зрения физиологии; их организмы мутировали, чтобы приспособиться к отсутствию металла.
Иногда, очень редко, Алекс задумывался о своём месте в новом мире, – ведь фактически он являлся последним человеком, чья жизнь зависела от металла. Развивая мысль дальше, он обычно погружался в такие дебри, что терял всякие логические связи, путался и впадал в тоску. Потому делал это очень редко.
Оттого и чувства, овладевшие им, были столь противоречивы. На одной чаше весов качалась затаённая надежда встретить подобных себе людей, затворников, как их сейчас именовали, и на другой – опасение от этой же вероятной встречи. Он хорошо помнил один из постулатов штурмовых бригад: "Вне Купола людей нет", и столь же хорошо помнил свою безоглядную веру в это. Вот как после этого объяснить, что они все эти годы заблуждались?

* * *

Жрец сидел на балконной плите и с довольным урчанием вгрызался в кусок мяса; чёрные капли крови стекали по скрюченным серым пальцам. Отряд подкрепления прибыл на рассвете, и первым делом жрец направил пару десятков ликанов к месту гибели их собратьев. Принесённых трупов было вполне достаточно для пропитания стаи в течение ближайших дней.
Обычная практика, – во время походов ликаны питались убитыми врагами (в случае победы) или погибшими сородичами (в случае поражения). Если стычек с врагом не происходило, провиант выбирался из числа живых, на усмотрение ведущего стаю жреца или вожака. В данном случае запасов продовольствия хватало с избытком, можно даже выбирать лишь куски пожирнее, откидывая в сторону хрящи и сухожилия.
Жрец отложил обгрызенную кость и облизал пальцы. Пока что всё складывалось лучше, чем он предполагал. Мало того, что присланная стая раза в три превышала его самые смелые ожидания, так ещё Верхний круг прислал двух хронархов! Вспомнив о них, жрец с опаской покосился назад, – там, в углу комнаты застыли две тяжело сопящие туши.
Если ликанам было достаточно мяса и немного воды, то этим громилам требовался сок, специальным образом приготовленный из переспелых ягод, причём в немалых количествах. Рецепт сока держался в строжайшей тайне, в которую посвящались лишь жрецы Верхнего круга, которые и занимались его изготовлением. От переспелых ягод, как известно, кружилась голова, и болел живот. Сок, изготавливаемый из них жрецами, имел резкий, кислый запах; пить его могли только хронархи, у всех остальных он вызывал сильные головные боли и тошноту.
– Юбр! – негромко позвал жрец.
Рядом подобострастно склонился крупный ликан, вожак, один из нескольких (около десятка!), приведших стаю.
– Дай им сок, – распорядился жрец. – Только немного.
Небольшое отступление для читателей. Разумеется, жрец произнёс нечто вроде: "Хиубг'х! Т'тай х'им х'хок. Т'тойг'хо н'хемнох'хо", но не будем в дальнейшем вдаваться в лингвистические подробности, связанные с небольшими дефектами речи, и засорять ими текст. Отныне подобные фразы будут встречаться лишь там, где без них не обойтись, и в кошмарных снах логопедов. А мы продолжим...
Пузатые бурдюки с соком хранились подальше от хронархов, потому как меры эти существа не знали; они могли опустошить все запасы враз, после чего надолго потерять все свои боевые качества. Сколько именно сока способен поглотить гигант за один присест, никто достоверно не знал, – не появлялись ещё глупцы, способные на подобное. А вдруг хронарх умрёт? За такую провинность Верхний круг вмиг отправит незадачливого испытателя на ужин ликанам в качестве десерта. Потому что хорошего хронарха трудно вырастить; его с рождения в течение года надо поить соком в строго определённом количестве, и тогда есть шанс через пять лет получить отменный экземпляр. Каждый жрец знал это.
Юбр послал выполнять поручение одного из простых, не столь разумных, полулюдей, и вскоре тот вернулся с двумя деревянными плошками, наполненными мутной жидкостью. Ликан с опаской приблизился к неподвижным глыбам в углу комнаты. Стараясь держаться подальше, он на вытянутых руках протянул сок. С огромной скоростью мелькнули когтистые лапы, и хронархи, молча, залпом осушили посуду. Ликан растерянно смотрел на свои опустевшие кисти, которые не успел отдёрнуть, – теперь на них недоставало нескольких пальцев, срезанных острыми когтями. "Опять испортили, никаких запасов не хватит", – с недовольством подумал жрец, глядя на щепки, в которые превратилась деревянная посуда после лап хронархов. Подвывающего от боли ликана Юбр утащил в соседнюю комнату, где травмированному оказали посильную помощь, – придавили и добавили к остальному провианту, сложенному у стены.
Жрец очень надеялся, что сарматы не задержатся долго в проклятых лабиринтах. Очень трудно держать на одном месте столь большую стаю, вся дисциплина которой держалась на страхе перед вожаками и жрецом. Пожалуй, для такого количества и десятка вожаков маловато, но сейчас поздно сожалеть об этом.

* * *

– Совсем близко! – радостно удивился Алекс, завидев свет внизу.
– Я вчера перед сном маршрут проверил, только до конца не спускался! – с довольным видом заявил Торш. – Говорил же, удачное место попалось.
Памятуя о предыдущих днях, Алекс приготовился сегодня снова плутать по тёмным коридорам, но к его радости ожидания не оправдались. Два поворота направо, один поворот налево, пара десятков лестничных маршей вниз, и скоро они выйдут из царства вечной темноты!
Никогда не страдавший от клаустрофобии Алекс внезапно ощутил огромное облегчение от одного осознания того, что скоро окажется на открытом пространстве. Целый день в лучах солнечного света! Пусть рассеянного сквозь толщу купола, но такого яркого и естественного после зеленоватого мерцания повязок.
Холл, в который они попали, спустившись с лестницы, когда был проходной, на что однозначно указывало наличие дверного проёма на улицу; все остальные помещения промзоны имели во внешней стене только окна, прежде наглухо зарешёченные. В остальном никаких отличий: грязные стены и покрытый слоем мусора пол. Широкое окно и две двери, – одна на улицу, другая на лестницу. Торопящийся выбраться под открытое небо Алекс не сразу понял, почему они вдруг остановились.
– Что там? – на всякий случай шёпотом спросил он у Кали.
– Наверно, что-то заметили, – пожала она плечами.
Подавший сигнал к остановке Торш обернулся и сделал несколько быстрых пассов руками. Кали приблизила губы вплотную к уху Алекса и прошептала:
– На улице ликаны, десятка полтора. Просит не шуметь, чтобы не спугнуть. Надо перехватить всех, чтобы не разбежались.
Алекс невольно поёжился, по спине пробежал неприятный холодок. В его понимании было нормальным и адекватным решением, не шуметь, чтобы проскользнуть мимо диких. Но соблюдать тишину ради того, чтобы не упустить никого из этих зверей? Мир точно сошёл с ума, пока он спал!
Тем временем, обмениваясь краткими жестами, сарматы незаметными тенями перетекли к внешней стене, приготовили шесты и заняли позиции. На лицах подростков Алекс не заметил ни капли сомнения или страха, только сосредоточенность и азарт. По команде Логи они синхронно рванули наружу, после чего Алекс потерял их из виду, лишь с улицы донеслись звуки глухих ударов и раскатистое "Хара сонга!!!". Боязнь остаться одному с темнотой за спиной пересилил животный страх перед дикими, ноги сами понесли Алекса к двери. "Ну и скорость!" – не удержал он вздох восхищения при виде разбросанных по дороге мохнатых тел.
Логи с Торшем спорили о том, кто больше успел сразить врагов. Девочки отряхивали одежду и вытирали шесты. Баг подбежал к Алексу:
– Я тоже успел двоих сбить! – похвастался он. – Эх, жаль, маловато их было!
– Не боись, мелкий, – снисходительно успокоил его Торш. – Успеешь ещё...
Раньше, чем Торш договорил, из ближайшего здания вывалилась новая толпа ликанов. "Полсотни, не меньше!" – прикинул Алекс. Как ни странно, но они не собирались убегать; напротив, разбились на две группы, перегораживая улицу с обеих сторон.
– Вот это подарочек! – широко улыбнулся Торш, отойдя от первоначального удивления. – Разве у меня сегодня день рождения?
– Осади, – остановил его Логи. – Какие-то они странные...
– Это их проблема, – рассмеялся Торш, перехватывая шест.
– Хара линга!
Торш поморщился, но повиновался. К этому времени их окружили плотным полукольцом, вынудив отступить обратно к проходной.
– Смотри, – показал Логи. – Видишь, кто прячется там, в задних рядах?
– Душу к Харру, – пробормотал Торш. – Похоже, вожаки. Значит, сидераты пожаловали! Поди, и жрецы где-то рядом засели...
Они вдвоём выдвинулись вперёд, за их спинами девочки спешно готовили иглы. Бага с Алексом ненавязчиво задвинули обратно, вглубь помещения.
– Сидераты? – спросил мужчина у мальчика.
– Ну, это, когда ликаны не сами по себе бегают, а их ведут, – нетерпеливо ответил тот.
Баг подпрыгивал на месте и всей душой тоже рвался вперёд в бой, но ему наказали не лезть и присматривать за Алексом, отчего мужчине было неловко, но намного спокойней. Очень уж хорошо представлял он себе последствия того, если хотя бы один из диких прорвётся через ребят и доберётся до него.
– То есть, когда ликанами кто-то управляет, их называют сидератами? – решил уточнить затворник.
– Нет же, – махнул рукой Баг. – Есть дикие ликаны, а есть прирученные, натасканные. Вот они все вместе с вожаками, жрецами, прочей нелюдью и есть сидераты.
На улице же напряжение продолжало нарастать. Ликаны топтались на месте и угрожающе рычали, опасаясь нападать, а сарматы с удивлением смотрели на врагов, чьё количество росло на глазах, получая ручейки подкрепления из соседних зданий.
– Долго ждать будем? – бесстрастно поинтересовался Торш.
– Схема два на два, готовность три, – отозвался Логи. – Начали!
Они оба пригнулись, пропуская над собой смертельный ливень из закостеневших шипов деревьев, выпущенный сильными руками Кали и Камы. Весь запас игл девочки выпустили в три приёма, после чего ребята гудящими волчками ворвались в смешавшиеся ряды противника. Кама последовала за Логи, а Кали – за братом, одиночными ударами добивая тех, кто пытался подняться с бетона.
– Ух, ты! – выдохнул Алекс.
Забыв о своём страхе, он подошёл к двери, чтобы лучше видеть происходящее. Это мало напоминало бой, скорее бойню. Визжащие ликаны разлетались во все стороны от двух серых смерчей, крутивших среди них. Глухо хрустели лопающиеся позвонки и кости, в воздухе витали капли тягучей чёрной крови и выбитые клыки. Где-то сзади яростно рычали вожаки, не позволяя своим подчинённым сбежать, что многие уже пытались сделать, протискиваясь в задние ряды.
Сколько времени это длилось? Минуту, две или пять? Алекс не понял, опомнившись лишь, когда сарматы вернулись обратно к двери.
– Зацепили! – пожаловался, тяжело дыша, Торш и продемонстрировал всем распоротый рукав куртки.
– Многовато, пожалуй, их собралось, – согласился Логи.
Ликаны отступили, но не ушли. Широкую улицу покрыл ковёр из мохнатых неподвижных тел. Полукольцо врагов стало шире, но не реже, на смену каждому погибшему прибыло по три новых ликана.
– Что это с ними? – удивилась Кама.
– Вот-вот, – подхватила Кали. – Они же давно должны бежать отсюда.
– Сейчас побегут! – пообещал Торш. – Только отдохнём немного, продолжим, и они побегут.
– Их так много! – поёжился Баг. – Может, вернёмся обратно? Поищем другой путь, а?
"Да-да!" – чуть не вырвалось у Алекса. Он готов был снова бродить целыми днями в кромешной темноте, лишь бы подальше от диких; то есть уже прирученных, но всё равно диких.
– Не получится, – вздохнула Кама. – В здании нас либо задавят количеством, либо заблокируют и возьмут на измор.
– Тем более в темноте, – мрачно добавила Кали.
Алекс подумал, что не так всё и плохо. Достаточно найти помещение без окон, забаррикадироваться, а потом вымотать противника короткими контратаками. Одна беда – припасы на исходе, но и у врага они не бесконечны, если только не... Мысль ускользнула, не успев сформироваться.
– Это ещё кто? – потрясённо произнёс затворник, указывая рукой в сторону улицы.
Сквозь плотные ряды в их сторону неторопливо двигался гигантский ликан. С его пути либо отпрыгивали, либо отлетали. На две головы выше окружающих, и, как минимум, втрое шире, – с такими параметрами он просто не замечал препятствий. Короткий, грязный, скатавшийся мех больше напоминал панцирь, из-под мощных надбровных дуг зло блестели глаза.
– Кто это? – севшим голосом повторил Алекс.
Торш что-то пробормотал себе под нос, отчего стоявшая рядом Кама покраснела. Окончательно помрачневшая Кали высматривала небольшие обломки кирпичей и бетона среди мусора.
– Это хронарх, да? – с тревогой спросил Баг.
– Боюсь, что да, – угрюмо кивнул Логи. – Судя по описанию, он. Хроник.
Эти монстры являлись одной из традиционных страшилок, рассказываемых на ночь. Их подробно изучали на старших курсах, но никогда не видели. Только после выпуска из Школы, во время какого-нибудь дальнего Выхода была вероятность увидеть хронарха при столкновении с рейдом сидератов.
Единственное "но"... В тех столкновениях монстру противостояли не менее пяти взрослых сарматов и ещё столько же прикрывали их спины от наседающих ликанов. Что делать в подобной ситуации пяти подросткам, нигде не предусматривалось, потому что, в отличие от других сидератов, хронархи в Городе раньше никогда не появлялись.
– Заходим внутрь, попробуем остановить его на входе, – решил Логи. – Мы с Торшем держим дверь от хроника, остальные блокируют окно.
Алексу оставалось лишь отойти подальше, чтобы не мешаться под ногами, и беспомощно наблюдать за происходящим. Кали вынула пращу и успела метнуть через окно несколько обломков, но неумолимо приближающийся гигант лишь обманчиво вяло отмахнулся от них. Следом за хронархом двигались разом осмелевшие ликаны, рыча и скаля кривые, хищные зубы.
Вот огромная лапа с острыми когтями ухватилась за откос дверного проёма, оставляя глубокие борозды на кирпичах. Шесты Логи и Торша ударили разом; один удар должен был размозжить пальцы, второй – перебить запястье. Однако, монстр лишь недовольно рыкнул, отдёргивая лапу. Одновременно в окно начали прыгать ликаны, пытаясь любой ценой остаться внутри. Алексу пришло на ум сравнение с теннисом, с каким-то кошмарным вариантом этой игры, где в роли ракеток выступали серые шесты, которыми трое детей отбивали, причём успешно, визжащие тела, летящие в окно. Толчок в плечо, и очередной ликан, скачущий по полю, сбит меткой пулей.
– Молодец! – толкнула его в бок Линда. – Только не расслабляйся, новая волна на подходе.
"Проклятье!" – чертыхнулся Алекс про себя. Напряжённая смена сегодня выдалась, шесть волн отбили, и, похоже, седьмая, вот-вот должна подойти. Он оторвался от окуляра прицела, чтобы окинуть взглядом участок периметра, который они сегодня охраняли. Никаких признаков новой волны он не заметил, но если Линда сказала, то так оно и будет; на его памяти девушка редко ошибалась в своих прогнозах.
Простая просека, когда-то окружающая Город по внешнему кольцу, за несколько лет разрослась до широкой, почти с полкилометра, защитной полосы. Земля на расстоянии полсотни метров от стен ощетинилась густо усеянными, острыми шипами, укрывшимися за бесчисленными витками колючей проволокой различных типов. Далее до самого леса тянулась ровная поверхность без малейших признаков растительности, последствия специальной деструктивной обработки почвы. На кромке леса пару лет назад широкой полосой рассадили кустарник с острыми шипами. Конечно, он не успел вырасти, чтобы стать серьёзным препятствием для атакующих, но это дело времени.
Давно минули времена, когда дикие шли напролом, не считаясь с потерями; сейчас они удручающе часто меняли тактику нападения. Одно дело, палить в несущуюся толпу, где каждая пуля найдёт свою цель, и совсем другое – выцеливать диких, скачущих поодиночке рваным зигзагом. Поначалу на особо резвых до десяти патронов уходило, потом стрелки приноровились, но всё равно редко удавалось попасть с первого выстрела.
– Может, не пойдут? – всё же усомнился Алекс. – Скоро стемнеет.
– Успеют, – уверенно заявила Линда.
В подтверждение её слов, в лесу среди стволов деревьев замелькали фигурки, такие безобидные издалека. Сразу послышались одиночные хлёсткие щелчки снайперских винтовок; остальные пока оставались сторонними наблюдателями, ожидая приближения врага на расстояние прицельной стрельбы АВС-51, основного оружия защитников Купола.
На город стремительно опускались сумерки, и Алекс позволил себе немного расслабиться, – дикие давно перестали нападать в темноте. Очень уж большие потери несли они в ночных вылазках, когда беспомощно бегали по полю, ослеплённые мощными прожекторами и светошумовыми гранатами. Потому Алекс вполне справедливо предположил, что седьмая волна вряд ли дойдёт даже до середины защитной полосы.
– Сдулись! – подтвердила его догадку Линда, наблюдая в монокуляр происходящее в лесу. – Уходят!
Алекс без всяких оптических приборов видел, что на сегодня дикие получили своё: выбежав на поле, они смешались под метким снайперским огнём и торопились вернуться обратно. До утра можно спокойно отдыхать, на периметре останется дежурная смена охраны.
– Ф-у-у, – скривилась девушка, опуская монокуляр.
– Ты чего? – удивился Алекс.
Что такого омерзительного можно показать штурмовику, чья психика закалена в постоянных боях? Год назад, когда отсутствовала полоса из колючей проволоки и шипов, им приходилось иногда в упор расстреливать диких. В том числе по набегающей толпе отрабатывали из крупнокалиберных пулемётов, раздирая в клочья плоть наступающих. А ведь если не видеть их глаз, то внешне они до сих пор выглядели, как обычные люди; грязные, оборванные, обросшие, но люди. От чего же так перекосилось в брезгливой гримасе лицо девушки?
– Что там? – заинтересовался Алекс.
– Сам посмотри, – Линда протянула ему монокуляр. – Ориентир пять-три, метров шесть левее.
– Гадость какая! – к горлу Алекса подступил комок.
Происходящее в лесу напоминало сцену из третьесортного фильма ужаса про оживших мертвецов, – сражённого снайперской пулей дикого пожирали его более удачливые собратья.
– Совсем обнаглели, – пожаловалась девушка. – Страх потеряли.
Каждую ночь дикие утаскивали убитых с поля, под покровом темноты некоторых объедали прямо на месте, поэтому то, что основу их рациона составляют трупы, установили давно. Но ещё никогда они не делали этого так открыто.
– Куда снайперы смотрят! – возмутился Алекс.
Он снарядил АВС магазином с трассерами и дал короткую, в три патрона, очередь. Ни в кого, конечно, не попал. Дикие даже не отвлеклись от своей ужасной трапезы, но снайперы намёк поняли, и через несколько секунд рядом с недоеденным трупом появились ещё два. Остальные дикие поспешно ретировались.
– Говорят, что именно это помогает им выжить, – задумчиво произнесла Линда. – Поедать плоть себе подобных.
– Может быть, – не стал спорить Алекс. – Но всё равно противно. Лучше умереть, чем вот так...
– Как? – Линда схватила его за руку. – Как?
– Что как? – опешил Алекс.
– Как ты? – снова спросил Баг, не отпуская его руку. – Нормально?
Алекс с недоумением посмотрел на стоящего перед ним мальчика. За его спиной в двери ломился хронарх и лезли в окно ликаны, от которых с трудом отбивались сарматы. Как же его угораздило заснуть днём, да ещё в такой обстановке? Или это не сон?
Увидев, что затворник открыл глаза, Баг выпустил его руку и бросился обратно. Как же не вовремя! Тут ликаны прут со всех сторон, и как раз Алексу стало плохо, аж побелел весь, пришлось отвлечься. Мальчик, подхватив шест, занял своё место у окна.
Если отбивать втроём ликанов получалось неплохо, то у двери оборона держалась из последних сил. Небольшой размер дверного проёма сковывал движения монстра, и только это спасало ребят от его когтей и клыков. Шесты мелькали серыми всполохами, но не могли пробить защиту хронарха, его лапы, казалось, успевали везде.
Отбив прямым верхним ударом обратно на улицы очередное мохнатое тело, Баг бросил быстрый взгляд назад, – проверить, всё ли в порядке с его затворником. Алекса нигде не было, и мальчик растерялся, замешкался.
– Не отвлекайся, – крикнула ему Кама, которая еле успела блокировать удар ликана, направленный в её брата.
Спохватившись, Баг снова обратил всё своё внимание на отражение натиска ликанов. С досадой он подумал, что, наверно, Алекс испугался и спрятался в коридорах. Глупая идея, ведь его кровь через некоторое время начнёт портиться, и некому будет помочь. Опять же старшие скажут Багу, что это твой затворник, ты и бегай за ним. Лишь бы Алекс не ушёл дальше лестницы, лишь бы...
Сдавленный крик от двери отвлёк мальчика, он на мгновение повернул голову, чем едва не воспользовался ликан. Кама торцом шеста пробила нападавшему висок, Кали размашистым ударом снизу вынесла тело наружу.
– Помоги им, – коротко бросила Кама брату.
Конечно, у Бага в ударе нет такой силы, как у старших, но зато скорости ему не занимать, помог и эффект неожиданности. Вихрь его яростных ударов прикрыл от рычащего хронарха Торша, который безвольной, изломанной куклой оседал у стены на грязный пол. К сожалению, монстр сразу опомнился, – Баг с ужасом понял, что едва успевает уклоняться от ударов страшных когтей; ни малейшего просвета для атаки, только глухая оборона. Логи находился не в лучшем положении, его шест пытался нащупать брешь в защите хронарха, но безрезультатно.
Почувствовав перелом в схватке, ликаны усилили натиск, – девочки едва сдерживали их у окна, и уж тем более ничем не могли помочь ребятам. Пропустив над собой взмах когтистой лапы, Баг попытался пробить тычковым ударом локоть гиганта и взвыл от боли в вывернутых кистях, шест отлетел далеко назад. Логи, оставшись в одиночестве, продержался ещё несколько секунд, после чего, сбитый на пол, также оказался безоружным.
Хронарх торжествующе взревел и выпрямился, нависая над беспомощными людьми; он замер, явно наслаждаясь своей победой. Логи нащупал за спиной камень; Баг прикидывал, куда можно вцепиться зубами, если повезёт добраться до зловонной туши противника. Рёв на мгновение стих перед заключительным броском, и Баг услышал за спиной резкий окрик:
– В сторону!
Не раздумывая, мальчик отпрянул к стене; в подобной ситуации не стоит медлить, хуже точно не будет, а промешкать можно. Со стороны лестницы раздался раскатистый грохот, заглушивший все остальные звуки. Хронарх качнулся назад, словно от серии невидимых мощных ударов, и под непрекращающийся оглушительный стрёкот попятился назад, сотрясаемый крупной дрожью. Густая шерсть на его груди потемнела и вздыбилась чёрными сосульками густой, тягучей крови.
Тишина навалилась внезапно, оставив после себя звон в ушах. Вдалеке слышались вопли и визг разбегающихся ликанов. С глухим, чавкающим звуком хронарх рухнул лицом вниз. Вторя ему, что-то лязгнуло об пол в глубине проходной.

 

[DeGreeze]

Глава 8

В этой комнате ничего не изменилось за полчаса (или даже меньше!), миновавшие с их ухода. Разве что один ящик теперь лежал открытым, в то время как его содержимое превращалось в пыль на полу проходной.
Логи стоял у окна и шипел, ощупывая сломанные рёбра. Баг, по счастью, пострадал не сильно, несложный вывих (уже устранённый) и пара ссадин. Девочки хлопотали вокруг Торша, который не пришёл в себя. У Алекса дела обстояли хуже, но никто не знал, чем можно помочь. Мужчина сидел на ящиках, не реагируя ни на что, уставив вперёд немигающий взгляд. Его кожа на кистях и предплечьях покрылась серыми пятнами.
Баг обхватил руками виски затворника и очень надеялся, что это поможет. Если у Алекса портится кровь от недостатка металла, то его переизбыток, наверняка, тоже вреден, рассудил мальчик. Прикасаться к рукам он не стал, опасаясь причинить боль.
– Мы не уйдём отсюда, – спокойно произнёс Логи. – Нас не выпустят.
– Кто тебе это сказал? – возмутился Баг.
– Жрец, мелькнувший в окне соседнего здания, и, как минимум, один хронарх, разгуливающий внизу. Я даже не считаю мелочь в виде семи вожаков и кучи ликанов.
Жрец тоже увидел сармата и знал, что его заметили, игра в прятки закончилась. В душе боролись два страха. Один в случае провала рейда сулил большие неприятности от Верхнего круга, где быстрая (то есть в течение одного дня) смерть считалась наименьшим из наказаний. Второй страх поднимался из глубины души, вызванный неожиданной встречей с оружием затворников. При блокаде Купола жрецы никогда не ходили в атаку, без всякого сожаления отправляя на верную смерть стаи ликанов. Нельзя сказать, что жрецы боялись умереть, обычное дело – пасть в бою с врагом. Их пугало само оружие, убивающее на расстоянии, смерть от него считалась глупой и нелепой.
При виде сармата жрец поспешно вышел из комнаты в полутёмный коридор, опасаясь невидимых игл. Кто мог предположить, что у затворника есть с собой оружие? Во время слежки ничего похожего у них с собой не было. Или они его где-то прятали? Жрец рявкнул на двух вожаков на лестнице, – чем отираться здесь, собирали бы лучше свои стаи, разбежавшиеся по округе. В голове мелькали перспективы, одна хуже другой.
Почётнее всего, уныло размышлял жрец, конечно, попасть на ужин Верхнему кругу. В качестве десерта, когда другие жрецы отрезают церемониальными сколами маленькие кусочки от живого тела и макают их в соус из кислых толчёных ягод и пряных кореньев. Если провинившийся при этом за весь вечер не издаст ни звука, его потом помилуют. Посмертно, разумеется. Того, кто не выдержит и нарушит ритуал наказания, тут же отдадут ликанам, а уж те сожрут безо всяких культурных изысков. Он настолько явно себе это представил, что сам захотел перекусить, и оставил на время печальные мысли.
– Ы-ырр? – раздалось сзади.
Застигнутый врасплох жрец отскочил, разворачиваясь, и с размаху хлестнул чётками по лохматой морде вожака.
– Юбр! – завопил жрец. – Скотина ты безмозглая! Сколько раз говорить, чтоб ты не смел подходить ко мне со спины, когда я думаю!
С оттенком сожаления вспомнил жрец верного Ыхра, сгинувшего во время первого неожиданного столкновения с сарматами. И смышлёный такой, и покорный, и расторопный. Растрогавшийся от воспоминаний жрец подумал, что надо велеть разыскать тело Ыхра. если его ещё не съели, и оказать последнюю дань уважения. То есть съесть самому.
– Эй, жрец! – услышал он крик с улицы. – Слышишь меня?
"Ловушка!", – понял жрец. Подлые сарматы хотят, чтобы он высунулся, чтобы убить его, чтобы ликаны растерялись, чтобы... После третьего "чтобы" жрец запутался в логических связях, забыл, с чего начал, и решил узнать, чего хочет враг.
– Чего тебе? – крикнул он, прижавшись к стене у окна.
Разумеется, прозвучало это как "Т'хег'хо т'епх'е", причём гулким, свистящим голосом.
– Что он сказал? – не понял Баг.
– А я знаю? – скривился Логи. – Говорят, что опытные жрецы могут разговаривать почти нормально. Этот из молодых, наверно. Ничего не понятно.
– Можно я тоже поговорю с ним? – спросил Баг и, получив утвердительный кивок, крикнул. – Как тебя зовут?
– Зачем тебе это нужно? – не понял Логи.
"Зачем ему это нужно?" – задумался жрец.
Имя. Просто набор звуков, не меньше и не больше. Что проку сарматам в его имени? Сидераты, например, никогда не интересовались именами врагов, предпочитая съедать их безымянными. Может, сарматы хотят знать имя того, кто устроил им такую искусную западню, чтобы проклинать и восхищаться? Тогда, пожалуйста...
– Хиаматх Моутмехт Амнехтог! – ответил жрец и скромно добавил. – Оуигагх.
Вообще-то последняя приставка к имени полагалась только жрецам Верхнего круга, но жрец решил добавить её для запугивания. Пусть пуще прежнего трепещут враги.
– Он ответил или кашляет? – лицо Бага вытянулось от удивления.
– Харр его знает! – вырвалось у Логи. – Может, подавился чем?
– Как-как говоришь? – попытался продолжить разговор Баг. – Херомат?
На этом беседа закончилась. Хиамтх, оскорблённый в лучших чувствах, от души пнул подслушивающего Юбра и повелел загонять стаи ликанов в лабиринты до тех пор, пока ему не принесут тела ненавистных сарматов. И говорящее мясо, разумеется, – про основную цель нельзя забывать.
Торш заботами девочек очнулся, но не мог подняться на ноги. Алекс самостоятельно встал и даже утвердительно кивнул на вопрос о его самочувствии, но реагировал на всё заторможено. Логи отказался от перевязки:
– Некогда! Надо уходить, пока нас не заперли.
– Но здесь полно оружия! – Баг обвёл рукой комнату. – Мы их всех положим!
– Мы его даже зарядить не сможем, – остудил его пыл Логи. – Оно раскрошится в руках, а наш герой ещё от первого раза не отошёл...
– Это точно, – с досадой признал Баг правоту старшего. – И куда мы пойдём?
– Пока вглубь, – решил Логи. – Потом попробуем выйти в другом месте, где-нибудь подальше. Вряд ли они смогут контролировать весь периметр промзоны. Доставайте повязки, готовьте свет.

* * *

Хиаматх сам спустился вниз вместе с Юбром, чтобы руководить облавой. Во-первых, он не до конца доверял вожакам, на первых порах их следовало постоянно контролировать. А во-вторых, и это куда важнее, внизу он чувствовал себя в большей безопасности, чем в комнате, где коварные сарматы могли в любой момент убить его своими невидимыми иглами.
"Пожалуй, с продовольствием у нас даже перебор", – подумал он, осматривая улицу, заваленную трупами. Осмелевшие ликаны вернулись обратно, подгоняемые рычаньем вожаков, и вовсю трапезничали, время от времени подбадривая себя воинственными воплями. Чем плотнее набито брюхо ликана, тем глупее и бесстрашнее он становится, потому жрец не торопил их, с умилением наблюдая, как его стаи готовятся к большой облаве. Конечно, они достанут сарматов в лабиринтах, вон их как много! Даже если умрёт половина, а потом ещё столько же, всё равно останется много! "Или будет не так много?" – усомнился Хиаматх.
– Арр-грр-моо! – Юбр почтительно подёргал жреца за рукав плаща, отвлекая того от сложной математической задачи.
– Что ещё? – раздражённо отреагировал тот.
– Арр-грр-моо!!! – повторил вожак, тыча когтистой лапой куда-то вдоль стены.
– Тихо всем! – негромко сказал жрец.
Юбр громогласно взревел, донося до всех приказ. Прекратилось жадное чавканье, стих треск плоти, раздираемой мощными челюстями и острыми когтями. Хиаматх тоже услышал странные звуки, приближающиеся к ним. Тяжелое сопение больше всего напоминали они, но каких размеров должно быть существо, способно ТАК пыхтеть? Лёгкое сотрясение земли под ногами породило смутные подозрения, которые жрец попытался отогнать от себя. "Да ну, – успокаивал он себя. – Не может быть". Откуда взяться здесь гармони средь белого дня? Самый неразумный ликан знает, что гармони бродят по Городу только ночью, к тому же громко голосят при этом. Правда, уверенность эта таяла, как сок переспелых ягод в чашке у хронарха. То есть мгновенно или даже чуть-чуть быстрее.
– Уходим! – хотел крикнуть жрец, но из горла вырвался жалкий писк.
Впрочем, услужливый Юбр понял всё правильно и продублировал громким рёвом.
– Что это с ними? – забеспокоился Баг.
Его поставили у окна следить за сидератами, в то время как остальные готовили Торша к транспортировке. Почувствовав неладное, Логи подскочил к окну.
– Гармонь! – выдохнул он. – Вернулась на кровь!
– Она убьёт всех ликанов?! – обрадовался Баг.
– Она убьёт всех! – огорошил его Логи. – Хватай Алекса!
Девочки схватили наспех сделанные, импровизированные носилки, следом за ними Баг тащил за руку вяло переставляющего ноги Алекса. Логи шёл замыкающим. Если бы они задержались на пару минут, их глазам предало бы удивительное зрелище, свидетелями которого явились сотни сидератов, не успевших убежать, и Хиаматх, в том числе.
Из-за поворота вышло существо шириной своей почти перекрывающее улицу, высотой в два этажа: массивные колонноподобные лапы, маленькая голова и массивное туловище, расширяющееся к заду. Издали оно выглядело лохматым, но то не шерсть, а множество шипов. Казалось, что спрятаться от такого плёвое дело, – достаточно забежать в здание, что и делали сейчас толпы обезумевших ликанов. Но жрец знал, что это не спасёт, и потому ждал, пока Юбр найдёт в этой суматохе ещё пару-тройку вожаков.
И вот он, этот жуткий скрежещущий звук, издаваемый сотнями глоток. Да-да, сотнями, ибо гармонь не являлась одним существом, – это единый организм, слепленный из сотен и тысяч кровожадных тварей. В следующий миг шипы гармони осыпались на дорогу и рванули вперёд, распластавшись хищными тенями. Посреди улицы неуклюже топтался нелепый зверь, "похудевший" раза в три. Тучный хронарх успел отбить несколько шипов, прежде чем юркие твари перерезали ему сзади сухожилия острыми зубами и добили упавшего гиганта. Остальные ликаны и не пробовали сопротивляться, они просто убегали.
– Быстрей, – жрец поторопил Юбра, спешащего к нему с другими вожаками.
Они встали у стены живой лестницей, по которой первым в окно третьего этажа забрался Хиаматх. Следом за ним запрыгнул верхний из вожаков и, свесившись обратно, затянул наверх всю цепочку тел.
"Пятеро", – оглядел жрец тех, кто составлял на данный момент его свиту. Что ж могло быть и хуже, но, к сожалению, опасность ещё не миновала. Сейчас шипы прикончат всех, кто остался на улице, и начнут рыскать по зданиям. Есть только один способ спастись от них.
– Бежим, – проскрипел жрец.
– Бежим! – подгонял Логи своих друзей, понимая, что они и так делают всё возможное.
К сожалению, быстрее передвигаться они не могли, а фора в несколько этажей стремительно таяла, коридоры промзоны наводнили толпы обезумевших ликанов, спасающих свои жизни.
– Куда? – крикнула Кама, бежавшая первой.
– Вперёд! – не раздумывая, ответил Логи.
– Там же стражи! – Баг чуть не сбился с шага от изумления. – Нельзя!
Ответом ему был громкий рёв на нижних этажах, – шипы вошли в промзону, настигая и убивая убегающих ликанов. И те, и другие, судя по нарастающему шуму, весьма скоро заполонят и верхние этажи.
– Тогда нас сметут они, – выдохнул Логи. – Их слишком много. Лучше уж...
О том, что делают с врагами ликаны, было известно даже первоходкам, встреча с гармонью тоже сулила верную смерть. Баг не хотел, чтобы его съели, и потому вопросов больше не задавал. Тяжело дыша, подгоняемые шумом за спиной, они бежали туда, куда в здравом уме ни один старший не поведёт свою группу. В такой спешке никто не следил за пройденным расстоянием, тоненький свист сначала и не заметили.
– Это оно? – остановилась Кама, остальные еле успели притормозить, чтобы не врезаться друг в друга.
– Беги! – крикнула на неё Кали. – Хуже не будет!
И они бежали, стараясь не обращать внимания на зудящий звук, ввинчивающийся в уши. Одновременно с ним появился странный гул в голове, нарастающий с каждым шагом. Никто не знал предел, до которого можно дойти. Где та граница, за которой стражи карают наглецов, вторгшихся в их владения, посягнувших на сердце Города? Коридоры в глубине промзоны ничем не отличались от тех, по которым они бродили накануне. Никаких предупреждающих знаков или грозных надписей.
Багу казалось, что его голову наполнили водой, которая распирала череп изнутри, бултыхаясь при беге. "Ещё немного, и она лопнет, как перезревшая ягода", – подумал он. Резкие хлопки где-то внизу заставили его присесть от неожиданности. И не только его, остальные тоже остановились и растерянно переглянулись.
– Что это? – прохрипела Кали.
– Наверно, ликаны, – выдавил из себя Логи, морщась от боли в боку. – Обогнали нас понизу.
Вторая серия хлопков прозвучал где-то левее, и почти сразу за ним третья в той же стороне. "Значит, и нам недолго осталось", – промелькнула у всех мысль, а вместе с ней и робкая надежда, что ликаны не доберутся до верхних этажей и можно остановиться, не испытывая далее терпение стражей. Но, увы, из-за угла донёсся топот множества ног, возвещающий о приближении врага.
Выбежав в коридор, первые ликаны остановились, как вкопанные, при виде сарматов. Задние напирали, не понимая, в чём причина задержки, – как можно стоять, когда по пятам идёт смерть? Словно хлыстом подстегнул всех вой приближающихся шипов, – люди и полулюди одновременно рванули с места.
Через сотню метров бега по прямому, длинному коридору девочки почти одновременно рухнули на колени и плавно завалились набок, носилки они так и не отпустили. Логи, превозмогая жуткую головную боль, развернулся и приготовил шест к бою. Баг попытался сделать то же самое, но со страхом обнаружил, что пальцы не повинуются ему и вообще распухли, увеличившись в толщину почти вдвое. Судя по тому, как неуверенно держал шест старший, его руки были в подобном состоянии.
Но если сарматы ещё держались на ногах, то их врагам приходилось куда хуже. В середине коридора по полу катались хрипящие ликаны: одни разрывали себе горло кривыми когтями, другие, беззвучно разевая рот, хватались за голову. Те, кто не успел приблизиться близко, не испытывали таких мучений: они в замешательстве топтались на месте и тоскливо скулили, не в силах сделать нелёгкий выбор, – умереть от шипов или кататься в судорогах.
Если даже сквозь толщу межэтажных перекрытий хлопки звучали достаточно громко, то сейчас они просто оглушили всех. Баг с ужасом увидел, как ближайших ликанов буквально разрывает изнутри на части, они лопались один за другим, издавая те самые жуткие звуки. Те из них, кто не успел подойти близко, бежали прочь, их уже не пугали шипы, от которых, по крайней мере, можно попытаться убежать. Стая отхлынула обратно, оставив на полу и стенах кровавое месиво из своих собратьев.
– Теперь мы?! – с трудом произнёс Баг; язык тоже распух, мешая нормально говорить.
– Нет, – негромко, но отчётливо произнёс Алекс, про которого все забыли.
– Нет, – повторил Александр Петрович, – я не передумаю. Я хочу поместить своего сына в стазис.
За длинным столом сидели двенадцать мужчин. По пять человек с двух сторон, – Совет Города, или объекта номер три, – с председателем во главе стола и одним человеком напротив него. Тишину в комнате нарушали лишь голоса людей, ни один звук не проникал извне, и ни один не уходил наружу. Гарантией тому служили обитые звукоизоляционными панелями стены, отсутствие окон, заглушки в вентиляции и генераторы шума под потолком.
– Зачем, Саша? – усталым голосом спросил председатель. – Зачем ты решаешь за него и собираешься рисковать его жизнью? Технология недостаточно отработана, и только испытывается на добровольцах...
– Он тоже будет добровольцем, – насупился отец Алекса. – Ты же знаешь, Игорь, я не отступлюсь.
– Знаю, конечно, – вздохнул председатель и помассировал виски. – Хотя бы поясни нам свои мотивы.
Александр Петрович, прежде чем ответить, обвёл взглядом всех собравшихся и усмехнулся:
– Я считаю, что мы зашли в тупик, и наша "миссия" провалена...
– Тихо! – Игорь вскинул руку, обрывая возмущённые возгласы членов Совета. – Успокойтесь! Давайте выслушаем Александра Петровича.
– Здесь мы можем говорить начистоту, и для начала я просто напомню, что ситуация ухудшается, как в Городе, так и во внешнем мире, – пожал тот плечами. – Никто ведь этого не будет отрицать? Мы рассчитывали, что через год-два отключим Купол и построим новый мир. Прошло девять лет, а мы, по-прежнему, взаперти. Недовольство людей растёт с каждым годом, прожитым под колпаком, они устали от постоянного напряжения, а дикие стремительно мутируют в разнообразные формы. Они давно сильнее нас, живучее.
– Они поедают друг друга, чтобы получить иммунитет к ПМ-вирусу, – негромко заметил один из членов Совета, единственный одетый в тёмно-серую форму, командир штурмовых бригад.
– Как отвратительно это не звучит, но от того, какими способами они этого добиваются, суть не меняется, – возразил Александр и продолжил. – К тому же у нас есть куда более серьёзная проблема, чем дикие... Это простые люди, обитатели и защитники Купола.
– Для этого и были созданы штурмовые бригады, – развёл руками военный. – Пусть не успели с объектом номер шесть, но на втором и пятом бунты не удались.
– Называйте вещи своими именами, – сморщился Александр. – Я тоже видел кадры с этих объектов. Больше похоже на карательные операции, перестреляли кучу народу, остальных запугали до смерти.
– Могу обещать, что твой сын не будет привлекаться к подобным акциям, – сказал председатель и, переплюнув через плечо, постучал костяшками пальцев по столу. – Если, не дай бог, дойдёт до этого.
– Нельзя стучать по столу, – криво усмехнулся Александр. – И вообще он у тебя пластиковый.
– Что? – сбитый с толку, Игорь не сразу понял, о чём речь. – Да какая разница?
– Ты прав, – легко согласился Александр. – Сейчас никакой. После того, как Харитонов не до конца погасил генераторы купола, абсолютно без разницы. Мы все превратились в заложников объекта номер шесть.
– Когда-нибудь они погаснут! – уверенно заявил седой представительный мужчина в круглых очках, с ухоженной бородкой, на вид типичный профессор.
– Несколько лет назад, милейший, Вы говорили то же самое, – иронично обронил Александр, – а они до сих пор работают!
– Я всем говорил, я всегда предупреждал, что ПМ-вирус недостаточно изучен, – горячо возразил "профессор". – Например, никто даже предположить не мог, что каннибализм приведёт к такому поразительному эффекту...
– Вечно вы, ботаники, напортачите, а нам разгр*****, – сказал военный, словно выплюнул.
– Поздно обвинять друг друга, – подавил в зародыше разгорающийся (судя по всему, не в первый раз) спор председатель Совета. – Мы были готовы ко всему, кроме измены. Если бы не Харитонов...
– Нам ли говорить про измену? – покачал головой Александр. – Знаете, чего я боюсь больше всего? Посмотреть в глаза сыну, когда он узнает правду!
– Этого никогда не случится, – быстро ответил председатель и, расстегнув ворот рубашки, потёр шею. – Даже Харитонов не сказал ничего своим людям!
– Ты сам-то в это веришь? – негромко произнёс Александр. – Знают двое, знает и собака!
– Гипотетически..., – прокашлялся "профессор", привлекая внимание. – Гипотетически, возможно после предварительного анализа свести воедино фрагменты информации из разрозненных источников, доступ к которым есть у обслуживающего персонала и руководителей отделов. Вероятность, конечно, исчезающе мала, но существует, и тогда...
– И тогда, – мрачно закончил за него Александр, – все узнают, что наши купола и есть источник ПМ-вируса...
– Нет, – повторил Алекс.
Баг хотел переспросить, что это означает, но опухшие голосовые связки выдавили только невнятное сипенье. Перед глазами висела красная пелена. Смысл ответа дошёл до него только через пару минут, когда внутреннее напряжение слегка отпустило. Голову, по-прежнему, распирало изнутри, но давление ослабло, да и с пальцев отёчность спала.
"Неужели ушёл?" – не веря себе, осмотрелся мальчик. Рядом с ним неподвижной статуей замер Алекс. У стены, опираясь на шест, что-то шипел Логи. Чуть дальше лежали девочки с Торшем. "Почему они не шевелятся?" – испугался Баг, но тут же Кали принялась кашлять, содрогаясь всем телом; Кама присоединилась к ней.
– Глаза! – прохрипел Логи, мотая головой.
"Глаза!" – Баг тоже запаниковал. Почему красная пелена спала с глаз, но другие краски не пришли ей на смену? Чёрные стены, чёрные люди, чёрная одежда, даже повязки еле-еле светились. Мальчик протёр глаза, но это не помогло, зрение осталось монохромным.
– Кровь! – сказал Логи, показывая на его лицо.
Баг посмотрел на свои ладони, которыми размазал по лицу липкую субстанцию, обрадовался и скривился. Это, конечно, хорошо, что глаза не пострадали, но мало приятного в том, что ты полностью покрыт кровью лопнувших врагов. "Впрочем, им ещё хуже!" – от этой мысли все остальные проблемы отошли на второй план. Баг внезапно осознал, что только что едва не умер, причём весьма неприятным способом. Ноги ослабли, и он опустился на чёрный липкий пол.

 

[Баба-компас]

Очередная порция удовольствия! Спасибо))